Сегодня, пожалуй, следовало ожидать особенно мерзкой погоды. Несмотря на раннее утро, вместо прохлады в лицо повеяло пусть легким, но уже душным, по-особенному кисловатым зноем, какой бывает только в середине прогорклого от торфяного дыма городского лета. Семен бросил только что закуренную сигарету в грязную банку, вздохнул и закрыл окно. Жара не спадала даже ночью, во дворе которую неделю смердили переполненные мусорные контейнеры, над размякшим под солнцем асфальтом мелко дрожал воздух. Все это, мягко говоря, не располагало к желанию проветрить пусть затхлую, но все же пока еще прохладную комнату старой коммуналки.

Ох и паршиво же, братцы, - ни к кому конкретно не обращаясь, буркнул Семен. От легкого похмелья и жары немного гудела голова, во рту чувствовался неприятный привкус от скверной сигареты, и, что самое поганое, вернулся страх. Знакомое, неуютное ощущение расползлось в груди, кольнуло сердце, Семен поежился, словно от холодного осеннего сквозняка, хотя жара заползала в квартиру даже сквозь закрытые окна. - Отпусти ты меня, сволочь. Отпусти уже, сука гадская…

Надломленная сигарета потухла, уголек впитал какой-то темно-коричневой жижи со дна банки, но Шелихов все-таки достал окурок, оторвал намокшую часть и снова закурил. Дым неприятно царапнул сухое, воспаленное горло.

Гадина… тварь… ну куда от тебя убежать, а?

На самом деле бежать было некуда, и Семен понял это едва ли не с первого дня на Большой земле. Есть вещи, которые забираешь с собой насовсем, словно злыдней из какой-то старой сказки - их можно найти и прихватить с собой, но вот сбежать от них - дудки, не выйдет. Сидят эти злыдни в душе, как поговаривал незабвенный Гопстоп, «у самой середке», и остается только глушить их на время крепким спиртным, после чего пытаться заснуть. Когда спишь, не страшно… ну, хотя бы иногда не страшно, ведь сны снятся не каждую ночь.

Бутылка, как и следовало ожидать, была пуста. Редко когда оставалось что-нибудь на утро, если денег хватало всего на один «флян» дешевенькой водки да на пачку сигарет. Большего Семен позволить себе просто не мог - мизерную зарплату следовало как-то растянуть на месяц, да и этих грошей вскоре могло не стать - странно, что их фирма еще умудрялась держаться на плаву. Впрочем, это, как поговаривали, ненадолго, так как «большой босс» уже активно пытался продать бизнес, ставший убыточным. Стройматериалы в Подмосковье стали уж слишком дешевы, чтобы ЗАО «Стройтех-Альтернатива» хоть как-то окупало себя. Никто не хотел строиться вблизи Города, мало того, страх, так знакомый Семену, заставлял стремительно дешеветь когда-то элитное жилье, за бесценок продавались настоящие подмосковные дворцы и замки, не говоря уже о «рядовых» квартирах и коттеджах. На столбах, остановках, стенах пестрели объявления «Продам срочно!!! Дешево! Торг при осмотре», поверх наклеенных еще вчера листков торопливо лепились новые, написанные от руки, газеты распухали от многостраничных разделов «продам или обменяю». Люди бежали. Им, нормальным, простым людям, еще можно было это сделать - уехать от Города как можно дальше, начать новую жизнь где-нибудь в Екатеринбурге, Омске, Самаре. Там вроде даже новые дома строят, заводы всякие, предприятия - рабочих рук стало с избытком, Москва был город, мягко говоря, немаленький. Кто-то из политиков даже ляпнул, что теперь, мол, есть шанс Сибирь и Дальний Восток по-настоящему освоить, не все же китайцам отдавать, а места-то там о-го-го какие, «красиво-природистые», причем прямо так и сказал, кстати. Да только люди не за «природистыми» местами уезжали в ту же Сибирь, а просто потому, что после эвакуации Города в Питере или Нижнем на беженцев не хватило жилья. До сих пор вроде не успели отстроить дома для всех эвакуированных, общежития забиты, кое-где остались еще целые палаточные города. Впрочем, находились места и подешевле: в Воронеже и том же Челябинске не было высокого спроса на квартиры - вблизи этих городов тоже что-то творилось, что-то нехорошее, жуткое, которое хоть и не грянуло, считай, разом, как в Городе, но тлело еще, как говорят, с четырнадцатого года, даже ученых из Зоны направляли местные аномалии исследовать.

Когда же ты меня отпустишь, мразота? - шепотом произнес Шелихов. - Отстань, тварь, дай жить уже…

В том, что когда-нибудь Зона придет и поселится рядом с ним, Семен почти не сомневался. Эта его уверенность была сумасшедшей, абсолютно не подкрепленной фактами, что не мешало ей быть одновременно крепкой и ясной. Шелихов странным образом знал, что сбежать из тех мертвых земель у него не выйдет, не отпустят его насовсем давно вымершие поселки и гиблые полянки почерневших лесов. На время - да, возможно. Отдохнуть. Но потом… он просто надеялся на немного более длинный отдых. Хотя бы на несколько лет настоящей жизни без выматывающего душу промозглого страха. Что-то похожее уже было с ним, очень давно, в далеком и уже почти позабытом детстве, оставшемся несколькими короткими неясными воспоминаниями. Забылись давно и обстоятельства, и лица, даже имена друзей он помнил смутно, но знакомое ощущение странного холодного страха сохранилось до сих пор. Во втором или третьем классе после уроков он с местной пацанвой убегал играть на пустырь. Несколько заросших фундаментов, штабель плит для будущей стройки, горка глинистой земли да незаконченный колодец - четыре широких бетонных кольца, уже врытых в глубокую ямину. Бетон позеленел, порос мхом, нижнее кольцо даже в летнюю жару всегда было залито темной гнилой водой с обломками досок, кусками грязного пенопласта и обязательно десятком живых лягушек, которым уже не суждено было выбраться наверх. Они неподвижно висели в воде или сидели на досках, как-то раз даже на вздувшихся трупах нескольких поросят - местный горе-фермер просто выбросил падаль в уже готовую яму, дабы не утруждать себя земляными работами. Как раз в тот день мальчишки, найдя в колодце оригинальные «мишени», решили пошвыряться по ним камнями - раздутые шкурки издавали при попадании гулкий, почти барабанный звук, но почему-то не пробивались. Семен держался поодаль - из колодца ощутимо несло тухлятиной, от вида размокших трупиков мутило, и он уже было собрался домой, как Игорь, главный заводила их небольшой компании, разбежавшись, ловко перемахнул через колодец, крикнув: «А вам слабо? Кто не прыгнет, тот девка!».

Перепрыгнуть не сказать чтоб большую дыру в земле было несложно - даже шкет Витька со своими скромными физическими способностями перелетел ее с хорошим запасом. «Девкой» быть ни одному из пацанов не хотелось - дружба дружбой, однако в мальчишечьей компании «неудачника» начали бы шпынять, постоянно, назойливо, не говоря уже о том, что в играх бедолаге доставались бы роли в лучшем случае «пленного немца». Могло быть и хуже - «девке» пришлось бы вовсе забыть не то что про «войнушку», но и вообще про свою дворовую компанию. И чем ближе подходила очередь Семена, тем тяжелее становились ноги, тем противнее бегали по спине холодные мурашки. Если бы не дохлые поросята внизу, если б не воняло из колодца смрадно-соленым, тяжелым духом, Семка Шелихов спокойно перескочил бы пустяковое, в сущности, препятствие. «Давай уже!» - крикнул Игорь, а дружки начали тихонько, хихикая, скандировать: «Дев-ка… дев-ка… девка!»

И Семка взял разбег.

Ноги стали противно-ватными, мешая набрать скорость, и у края колодца просто подломились, вместо того чтобы с силой оттолкнуться для прыжка. Глинистая земля бросилась в лицо, мир стремительно перевернулся, прыгнул куда-то далеко вверх, потемнел. Что-то шумно бабахнуло вокруг Семена, противный холод залез в штанины, под рубашку, тухлая вода как-то сразу залила нос и рот, мешая крикнуть, по плечу крепко приложило обломком доски. И перед тем, как потерять сознание, Семка четко, в отвратительных деталях успел рассмотреть вывернутые губы, открывшие рядок мелких почерневших зубов, выпученные белые глаза и прикоснуться к упруго-склизкому зловонному тельцу.

Через долгие сорок минут его вытащили подоспевшие взрослые. К счастью, Семка не захлебнулся, хотя и успел наглотаться воды, которой его потом долго, натужно рвало. Парень даже не поранился, если не считать ссадины на плече и нескольких синяков и царапин. Родители, конечно же, всыпали по первое число, сразу после того, как тщательно отмыли отпрыска и закутали оного в несколько теплых одеял. Отныне пустырь был под строгим запретом, однако и без родительского внушения Семен туда бы уже не пошел. Ни за что. Потому как в безопасной, теплой, уютной квартире, на собственной кровати, в куче одеял Семка чувствовал, что весь мир, вся вселенная вокруг него медленно превращается в гигантскую скользкую воронку, огромную раковину со сливом, заполненным свиными трупами, лягушками и прелыми досками. И все вокруг начинает очень медленно сползать в эту дыру, колодец глотает дороги, дома, людей, все с плеском падают в зловонную воду, чтобы уже никогда оттуда не выбраться. И Семен крепко цеплялся за матрас, одеяла, спинку кровати, хотя это и не могло спасти от засасывающей протухшей тьмы, в которую можно было только медленно и долго падать, и от черной воды, где молча скалились бледно-серые пучеглазые чудовища. Несмотря на то что дом на самом деле никуда не падал, и Семка это понимал, страх не хотел исчезать. Он еще очень долго сидел в душе, иногда напоминая о себе сыпью холодных мурашек, и даже через годы Шелихов мог напрочь отбить себе аппетит, вспомнив то невольное купание. У страха была морда - вздутая, серая, с почти комично выпученными глазенками и широкой гнилой улыбкой. И Семен мог бы поклясться, что со стороны Города, с севера, в желтой утренней дымке маячит та самая харя, а в вони закисшего мусора отчетливо пробивается прогорклая нотка падали.

Удачливых сталкеров мало. Счастливых – еще меньше. Бывших – просто нет…

Но многие из тех, кто уходил в запретные земли за новой жизнью, мечтой, за избавлением от прошлого, возвращались оттуда с выжженной дотла душой и вечным страхом во взгляде. Опустившиеся, сломленные люди, не выдержавшие испытания Зоной. Сталкеры называют их «перегоревшими», и судьба этих бывших бродяг незавидна. Теперь их ждет только смерть или тусклое, серое существование без надежды вернуться к прошлой жизни. Семен Шелихов – один из таких сталкеров, бежавших от Зоны. Водка, случайные заработки, сырая комната подмосковной коммуналки, беспросветное будущее и постоянный, изматывающий страх от того, что Зона уже совсем рядом, и больше некуда бежать. А тут еще и арест, и странный интерес со стороны сотрудников какого-то секретного Центра, и прошлое, которое так хочется забыть, снова напоминает о себе. Существование Семена становится настолько невыносимым, что он решается на смелый, но безрассудный шаг…

На нашем сайте вы можете скачать книгу "Новая зона. Время туманов" Клочков Сергей Александрович settar бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.

Сергей Клочков

Время туманов

Издательство выражает благодарность и признательность Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А.Тарковского «Сталкер».

Братья Стругацкие - уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.

Сегодня, пожалуй, следовало ожидать особенно мерзкой погоды. Несмотря на раннее утро, вместо прохлады в лицо повеяло пусть легким, но уже душным, по-особенному кисловатым зноем, какой бывает только в середине прогорклого от торфяного дыма городского лета. Семен бросил только что закуренную сигарету в грязную банку, вздохнул и закрыл окно. Жара не спадала даже ночью, во дворе которую неделю смердили переполненные мусорные контейнеры, над размякшим под солнцем асфальтом мелко дрожал воздух. Все это, мягко говоря, не располагало к желанию проветрить пусть затхлую, но все же пока еще прохладную комнату старой коммуналки.

Ох и паршиво же, братцы, - ни к кому конкретно не обращаясь, буркнул Семен. От легкого похмелья и жары немного гудела голова, во рту чувствовался неприятный привкус от скверной сигареты, и, что самое поганое, вернулся страх. Знакомое, неуютное ощущение расползлось в груди, кольнуло сердце, Семен поежился, словно от холодного осеннего сквозняка, хотя жара заползала в квартиру даже сквозь закрытые окна. - Отпусти ты меня, сволочь. Отпусти уже, сука гадская…

Надломленная сигарета потухла, уголек впитал какой-то темно-коричневой жижи со дна банки, но Шелихов все-таки достал окурок, оторвал намокшую часть и снова закурил. Дым неприятно царапнул сухое, воспаленное горло.

Гадина… тварь… ну куда от тебя убежать, а?

На самом деле бежать было некуда, и Семен понял это едва ли не с первого дня на Большой земле. Есть вещи, которые забираешь с собой насовсем, словно злыдней из какой-то старой сказки - их можно найти и прихватить с собой, но вот сбежать от них - дудки, не выйдет. Сидят эти злыдни в душе, как поговаривал незабвенный Гопстоп, «у самой середке», и остается только глушить их на время крепким спиртным, после чего пытаться заснуть. Когда спишь, не страшно… ну, хотя бы иногда не страшно, ведь сны снятся не каждую ночь.

Бутылка, как и следовало ожидать, была пуста. Редко когда оставалось что-нибудь на утро, если денег хватало всего на один «флян» дешевенькой водки да на пачку сигарет. Большего Семен позволить себе просто не мог - мизерную зарплату следовало как-то растянуть на месяц, да и этих грошей вскоре могло не стать - странно, что их фирма еще умудрялась держаться на плаву. Впрочем, это, как поговаривали, ненадолго, так как «большой босс» уже активно пытался продать бизнес, ставший убыточным. Стройматериалы в Подмосковье стали уж слишком дешевы, чтобы ЗАО «Стройтех-Альтернатива» хоть как-то окупало себя. Никто не хотел строиться вблизи Города, мало того, страх, так знакомый Семену, заставлял стремительно дешеветь когда-то элитное жилье, за бесценок продавались настоящие подмосковные дворцы и замки, не говоря уже о «рядовых» квартирах и коттеджах. На столбах, остановках, стенах пестрели объявления «Продам срочно!!! Дешево! Торг при осмотре», поверх наклеенных еще вчера листков торопливо лепились новые, написанные от руки, газеты распухали от многостраничных разделов «продам или обменяю». Люди бежали. Им, нормальным, простым людям, еще можно было это сделать - уехать от Города как можно дальше, начать новую жизнь где-нибудь в Екатеринбурге, Омске, Самаре. Там вроде даже новые дома строят, заводы всякие, предприятия - рабочих рук стало с избытком, Москва был город, мягко говоря, немаленький. Кто-то из политиков даже ляпнул, что теперь, мол, есть шанс Сибирь и Дальний Восток по-настоящему освоить, не все же китайцам отдавать, а места-то там о-го-го какие, «красиво-природистые», причем прямо так и сказал, кстати. Да только люди не за «природистыми» местами уезжали в ту же Сибирь, а просто потому, что после эвакуации Города в Питере или Нижнем на беженцев не хватило жилья. До сих пор вроде не успели отстроить дома для всех эвакуированных, общежития забиты, кое-где остались еще целые палаточные города. Впрочем, находились места и подешевле: в Воронеже и том же Челябинске не было высокого спроса на квартиры - вблизи этих городов тоже что-то творилось, что-то нехорошее, жуткое, которое хоть и не грянуло, считай, разом, как в Городе, но тлело еще, как говорят, с четырнадцатого года, даже ученых из Зоны направляли местные аномалии исследовать.

Когда же ты меня отпустишь, мразота? - шепотом произнес Шелихов. - Отстань, тварь, дай жить уже…

В том, что когда-нибудь Зона придет и поселится рядом с ним, Семен почти не сомневался. Эта его уверенность была сумасшедшей, абсолютно не подкрепленной фактами, что не мешало ей быть одновременно крепкой и ясной. Шелихов странным образом знал, что сбежать из тех мертвых земель у него не выйдет, не отпустят его насовсем давно вымершие поселки и гиблые полянки почерневших лесов. На время - да, возможно. Отдохнуть. Но потом… он просто надеялся на немного более длинный отдых. Хотя бы на несколько лет настоящей жизни без выматывающего душу промозглого страха. Что-то похожее уже было с ним, очень давно, в далеком и уже почти позабытом детстве, оставшемся несколькими короткими неясными воспоминаниями. Забылись давно и обстоятельства, и лица, даже имена друзей он помнил смутно, но знакомое ощущение странного холодного страха сохранилось до сих пор. Во втором или третьем классе после уроков он с местной пацанвой убегал играть на пустырь. Несколько заросших фундаментов, штабель плит для будущей стройки, горка глинистой земли да незаконченный колодец - четыре широких бетонных кольца, уже врытых в глубокую ямину. Бетон позеленел, порос мхом, нижнее кольцо даже в летнюю жару всегда было залито темной гнилой водой с обломками досок, кусками грязного пенопласта и обязательно десятком живых лягушек, которым уже не суждено было выбраться наверх. Они неподвижно висели в воде или сидели на досках, как-то раз даже на вздувшихся трупах нескольких поросят - местный горе-фермер просто выбросил падаль в уже готовую яму, дабы не утруждать себя земляными работами. Как раз в тот день мальчишки, найдя в колодце оригинальные «мишени», решили пошвыряться по ним камнями - раздутые шкурки издавали при попадании гулкий, почти барабанный звук, но почему-то не пробивались. Семен держался поодаль - из колодца ощутимо несло тухлятиной, от вида размокших трупиков мутило, и он уже было собрался домой, как Игорь, главный заводила их небольшой компании, разбежавшись, ловко перемахнул через колодец, крикнув: «А вам слабо? Кто не прыгнет, тот девка!».

Перепрыгнуть не сказать чтоб большую дыру в земле было несложно - даже шкет Витька со своими скромными физическими способностями перелетел ее с хорошим запасом. «Девкой» быть ни одному из пацанов не хотелось - дружба дружбой, однако в мальчишечьей компании «неудачника» начали бы шпынять, постоянно, назойливо, не говоря уже о том, что в играх бедолаге доставались бы роли в лучшем случае «пленного немца». Могло быть и хуже - «девке» пришлось бы вовсе забыть не то что про «войнушку», но и вообще про свою дворовую компанию. И чем ближе подходила очередь Семена, тем тяжелее становились ноги, тем противнее бегали по спине холодные мурашки. Если бы не дохлые поросята внизу, если б не воняло из колодца смрадно-соленым, тяжелым духом, Семка Шелихов спокойно перескочил бы пустяковое, в сущности, препятствие. «Давай уже!» - крикнул Игорь, а дружки начали тихонько, хихикая, скандировать: «Дев-ка… дев-ка… девка!»

И Семка взял разбег.

Ноги стали противно-ватными, мешая набрать скорость, и у края колодца просто подломились, вместо того чтобы с силой оттолкнуться для прыжка. Глинистая земля бросилась в лицо, мир стремительно перевернулся, прыгнул куда-то далеко вверх, потемнел. Что-то шумно бабахнуло вокруг Семена, противный холод залез в штанины, под рубашку, тухлая вода как-то сразу залила нос и рот, мешая крикнуть, по плечу крепко приложило обломком доски. И перед тем, как потерять сознание, Семка четко, в отвратительных деталях успел рассмотреть вывернутые губы, открывшие рядок мелких почерневших зубов, выпученные белые глаза и прикоснуться к упруго-склизкому зловонному тельцу.

Через долгие сорок минут его вытащили подоспевшие взрослые. К счастью, Семка не захлебнулся, хотя и успел наглотаться воды, которой его потом долго, натужно рвало. Парень даже не поранился, если не считать ссадины на плече и нескольких синяков и царапин. Родители, конечно же, всыпали по первое число, сразу после того, как тщательно отмыли отпрыска и закутали оного в несколько теплых одеял. Отныне пустырь был под строгим запретом, однако и без родительского внушения Семен туда бы уже не пошел. Ни за что. Потому как в безопасной, теплой, уютной квартире, на собственной кровати, в куче одеял Семка чувствовал, что весь мир, вся вселенная вокруг него медленно превращается в гигантскую скользкую воронку, огромную раковину со сливом, заполненным свиными трупами, лягушками и прелыми досками. И все вокруг начинает очень медленно сползать в эту дыру, колодец глотает дороги, дома, людей, все с плеском падают в зловонную воду, чтобы уже никогда оттуда не выбраться. И Семен крепко цеплялся за матрас, одеяла, спинку кровати, хотя это и не могло спасти от засасывающей протухшей тьмы, в которую можно было только медленно и долго падать, и от черной воды, где молча скалились бледно-серые пучеглазые чудовища. Несмотря на то что дом на самом деле никуда не падал, и Семка это понимал, страх не хотел исчезать. Он еще очень долго сидел в душе, иногда напоминая о себе сыпью холодных мурашек, и даже через годы Шелихов мог напрочь отбить себе аппетит, вспомнив то невольное купание. У страха была морда - вздутая, серая, с почти комично выпученными глазенками и широкой гнилой улыбкой. И Семен мог бы поклясться, что со стороны Города, с севера, в желтой утренней дымке маячит та самая харя, а в вони закисшего мусора отчетливо пробивается прогорклая нотка падали.

Шелихов закурил следующую сигарету. Мысль о горьковато-жгучем глотке стала куда навязчивее, и Семен подумал, что вот так, наверно, люди и спиваются, когда без спиртного сложно прожить даже один день. Ну или просто когда страшно и на самом деле некуда от этого страха бежать. Теперь, и он знал это точно, он будет бояться даже на необитаемом острове, затерянном где-нибудь в Тихом океане, будет бояться, даже если все ученые мира хором заявят ему, что уж на этом-то уголке Земли никогда не будет Зоны. Теперь бывшему сталкеру Серому суждено было бояться всегда.

Кто-то сказал, что бывших сталкеров, как и бывших интеллигентов или офицеров, ну просто не бывает, что «жилка» остается навсегда. Наверное, по отношению к офицеру или врачу это и справедливо, но этот кто-то забыл про одну штуку.

Сталкеры «перегорают».

Шелихов вздохнул и прижался лбом к оконному стеклу. Снова пришла трусливая, страшная, но вместе с тем навязчивая мысль о куске крепкого провода, который можно примотать к трубе отопления в подвале так, чтобы он точно выдержал вес тела, после чего тихо и незаметно помножить себя на ноль. По крайней мере «перегоревшие» в Зоне люди, не желая бомжевать по окраинам, либо стрелялись, либо навсегда уходили, чтобы точно так же бомжевать на Большой земле или, опять-таки, свести счеты с жизнью. Удачливый сталкер, которому хватило ума вовремя расстаться с Зоной, мог начать жизнь, и зачастую более чем неплохую жизнь, так как заработанного за год мыканья по аномалиям иногда хватало на десять лет безбедного существования. Менее удачливый, коих было большинство, не зарабатывал ничего, если не считать жизни, легкой лучевой болезни и немаленького багажа полезных навыков, которые весьма ценились как криминальным сообществом, так и силовыми структурами. Соответственно, безбедное существование тоже было весьма вероятно, тем более что разнообразные НИИ, выросшие на «материалах» Зоны, встречали бывших «бродяг» с распростертыми объятиями и немаленькими окладами. Невезучие сталкеры, которые не вынесли за Периметр ничего, кроме жизни (что в принципе тоже можно считать громадным, сказочным везением), могли просто устроиться куда-нибудь и просто жить, успешно привыкая к просто-жизни, просто-работе и иногда даже к просто-семье. Очень невезучие сталкеры, а таких, наверно, было абсолютное большинство, через год-другой сбегали с Большой земли обратно в Зону и больше не помышляли о жизни «за Периметром», просто-работе или желании завести просто-семью. Но были еще и «перегоревшие», которых уже нельзя было назвать сталкерами. Некоторые их и за людей-то особо не считали, так, посматривали с немного брезгливой жалостью, или неприязнью, или даже страхом - ну, правильно, кому охота превращаться в нечто грязно-вонючее, испитое, «добивающее» окурки, подобранные с пола. Неприятно, очень неприятно смотреть на «бывшего», если никто из сталкеров от такого же превращения ни разу не застрахован. Потому и гоняли «перегоревших» из баров и сталкерских лагерей, так как никому из знакомых и бывших напарников не улыбалось нянчиться с уже бесполезным в Зоне человеком, когда самим приходится тщательно планировать расход консервов, боеприпасов и лекарств. Гоняли даже потому, чтоб просто рядом не маячило это напоминание того, что Зона с человеком сделать может, неприятно это ведь, мурашки по спине и мысли всякие. Да что там, и друзья, если таковые были, со временем отворачивались - те, кто «перегорел», в условиях Зоны опускались очень быстро и бесповоротно.

Перегорали по-разному. Аномальное пси-поле в заброшенной многоэтажке. Встреча с особенной, мерзостной тварью, которая, может, и не загрызет, но полудурком сделает запросто, если не полным идиотом, - из рядовых бродяг единицы могли похвастаться, что невредимыми от таких вот тварюг уходили. Народ Зоны «перегорал» частенько, иногда даже просто посмотрев на все те дела, что там творились. Чаще «горели» новички, конечно. И сталкер из молодого вроде неплохой, в прошлой жизни мог через огонь и воду пройти, а вот заблудился где-нибудь ночью, на кладбище вышел, и все - под утро, считай, старик, охрипший от воплей. Тяжко это для нормального человека - мертвых локтями распихивать, это научники могут часами втирать, что, мол, не мертвяки там ходят, а «матрицы» какие-то. Ага, «матрицы», как же. Приходилось Семену смотреть, как такая вот «матрица» из-под земли лезет… интересно, сами «ботаники» хоть раз такое наблюдали?..

Но бывало и по-другому. Иногда получалось так, что вчера бродяга спокойно ходил за хабаром, по знакомым тропинкам, ни одной твари не встретил, ни одной царапины не получил, вернулся и… и все. Следующей ходки уже не будет. Семен вспомнил, как это случилось. Как он стоял у самой границы Зоны и просто не мог сделать шаг. Словно впереди не путаница сухой травы под ногами, а край того самого колодца с падалью. И жутко-то стало из-за пустяка, глупости какой-то. Ну, что может быть страшное в силуэте обычной крыши какой-то фабричной подсобки? Два ската, один короткий, крутой, второй широкий, пологий, и все это черное в предрассветных сумерках, словно здание нарисовано тушью на листе темно-серой грязной бумаги. Но веяло от этого силуэта такой запредельной жутью, безысходностью и тоской, что ноги просто примерзли к земле, а по спине раз за разом сбегали от затылка волны ледяного колючего песка. Страшно стало до слез, до нервной дрожи, до крика - почему-то сам вид крыши заброшенного мукомольного комбината внушал настолько свирепый ужас, что Семену хотелось не бежать даже, а просто лечь на землю и свернуться как можно плотнее, закрыться и от серой предрассветной тьмы, и от заводских развалин. И ведь ни аномалий там отродясь не было, ни тварей каких - тихое местечко, брошенное много лет назад, самая граница Зоны. И Матолог, опытный сталкерюга, которого Серый вопреки своему обыкновению позвал проверить один «перспективный» участок в ближнем перелеске, присел рядом со свернувшимся в позу эмбриона человеком, хлопнул его по плечу и с искренним сочувствием сказал, что все, дружище, отходил ты свое в Зону. Хороший мужик Матолог - отвел он тогда Серого до Периметра, воякам сдал, они тогда с вольными бродягами не в контрах были, - и самолично участок тот проверил. Семен до сих пор ему благодарен - во-первых, один бы он в ту рощу уже не сунулся, понимал, что с его-то нынешним состоянием гробануться там - раз плюнуть. Если колотит, уже подступает тот сжигающий душу жар, то сталкер, даже обладающий хорошей интуицией, «чутьем» на Зону, шансов почти не имеет. Шелихову еще сложнее, во много раз, так как не было у него «третьего глаза», без которого нормальным сталкером не заделаешься, того самого чутья на Зону. Потому и ходил Серый почти во всех своих ходках по краешку, аккуратно, по приборам, собирал мелочевку. На хлеб с тушенкой хватало и на десяток патронов к двустволке, больше-то ему и не требовалось. Ни с кем особо не контачил, ни друзей, ни напарников не завел за все три года сталкерства, в бар заходил для того только, чтоб «бижутерию» сдать и продуктами затовариться. Но и врагов у Серого ни разу не случалось - опять же ни с кем он не связывался, и даже распоследний мародер был в курсе, что ловить с этого «сталкерка» в дешевом кустарном комбинезоне нечего, так как в обвислом рюкзаке максимум банка перловой каши с говядиной да полбуханки хлеба, а тот хабар, что Серый обычно из Зоны таскал, нормальные бродяги могли и пинком с тропинки отфутболить, чтоб под ногами не мешался. Даже имя свое получил он неспроста - и правда серый, не запоминающийся, ну самый что ни на есть простой искатель окраин. Друзей нет, врагов нет, успехов никаких, и даже лицо из тех, что через полчаса забываются. Ни один бродяга не мог вспомнить ни хороших, ни плохих дел Серого, и никому из них, по большому счету, не был этот человек сколько-нибудь интересен, симпатичен или неприятен. Так, элемент декора, тень в уголке сталкерского бара, просто человек в старом самодельном комбинезоне. И когда этой тени вдруг не стало, никто и не заметил почти, так, парой слов перекинулись бродяги, что, мол, запропастился куда-то сталкер, не иначе, в Зоне сгинул. Тем более этой новости не заметили, что Матолог с уникальной, редкой добычей к скупщику заявился и по тому поводу устроил всеобщее угощение. Рассказал он, кто его на богатое место вывел, но народ или не поверил, или просто мимо ушей пропустил - Серого за настоящего сталкера никогда не держали.

Матолог, впрочем, оказался парнем относительно честным - не просто вывел «сгоревшего» Серого к блокпостам и слово военным замолвил, так еще и немного добычи из того перелеска отсыпал, крохи, правда, но их хватило, чтоб от Зоны подальше уехать да пару месяцев пожить. Точнее, отлежаться - тяжелый, холодный страх забивал даже желание двигаться, словно вернулись вдруг разом и колодец, и ледяная зловонная вода, и кровать с шершавой деревянной спинкой, в которую нужно намертво вцепиться, чтобы снова не упасть вниз, в серую мокрую тьму.

Итак, «Время туманов» - что это такое.

Только-только прочитав данную книгу, на освоение которой у меня ушло довольно много времени, то бишь целых две недели, что для меня редкость, я, так сказать, с пылу жару готов вам рассказать обо всём, что считаю нужным выразить в отзыве на сие творение.

В общем, коль ещё не ясно по времени, которое я затратил дабы с первой страницы «дойти» до последней, разъясню: книга довольно скучна.

Знаете, я люблю Вселенную S.T.A.L.K.E.R... Но это не та вселенная. И плох даже не данный факт, нет. Более всего худо, что они связали Вселенную, созданную на базе «Пикника на обочине» братьев Стругацких и нам больше привычную Зону, которую в своей Тень Чернобыля отобразила GSC Game World. Вот это слабая сторона. Хотя, в ней тоже есть свои плюсы. Но давайте по порядку.

История повествует нам о «перегоревшем» сталкере Сером, который по воле судьбы должен вновь отправится в Зону, дабы сопроводить экспедицию до аномального очага. Вот только на сей раз закинут его не в те измождённые земли Чернобыля, нет, а в новую, московскую Зону, которая была создана дланью явно какого-то более высшего существа.. это я виду к тому, что толком нам происхождение данных Зон не объясняется. И нет, если было бы хотя бы туманно нечто рассказано, как помните в том же «Пикник на обочине», когда первые страницы были полностью посвящены этой теме. Там было зерно некой туманной ясности, которое позволяло нам ощутить реальность той Зоны. Здесь такого нет. В середине и под конец текста присутствуют мелкие догадки по поводу - но это более аллегории, которое сплетаясь с философией человеческих душ не позволяет ощутить тамошнего реального бытия. Хотя теорема научного сотрудника Игоря порадовала - на фоне общей беллетристики она действительно выглядела неплохо. В общем, создатели данной серии просто взяли, и притянули идею за уши, пытаясь более нажиться на «прошлой» Зоне - это минус. Плюсом же хочу отметить воспоминания Семена, он же Серый, о его похождениях по покинутым землям Чернобыля – они так и пылают той самой, каждому фанату серии знакомой, любимой, согревающей душу атмосферой. Но к сожалению подобные “отдушины” редки и невелики. Посему сильно “надышаться” не выходит.

Что ещё неплохо, так это развитие персонажей. Да, оно довольно вторично и казуально, но в общем и целом своей самобытностью и колоритом они наполнены, ввиду чего тебе хорошо запоминаются как сам сталкер, так и военный Ткаченко, который в самом конце вовсе показывается нам самым “живым” из всей троицы, так и примечательный ученый Игорь, обладающей одной интересной особенностью, которая, на мой взгляд, лишь уменьшила картину его реалистичности, тем самым понизив веру в самого “ботаника”, спасают лишь его же дельные мысли да страсть к делу, в которых реально видна некая душа. Об остальном же окружении так сказать не могу: тут уже обтёсанный картон. Бандиты бранно выражаются и будто клишируют сами себя, герои-“уникумы” не удивляют своей привычной читателю уникальностью. А мутанты… что ж, об этом поподробней.

Монстров в книге немного, из-за чего я решил, что на нас будет более давить как раз общая атмосфера порабощённой неведомой напастью Москвы. Ан нет. Когда мутанты появляются, герои не воспринимают их уж больно в серьёз, ввиду чего и нам они не кажутся опасными. А в обширном плане: город также не вселяет ужаса в душе и не принуждает своим наполнением основных персонажей оборачиваться на каждом шагу, выискивая опасность либо темный закуток, дабы там спрятаться. Если быть кратким – не очень описан как сам город, так и его нутро, а также реакция наших героев не слишком способствуют его устрашению, почему не то, ни другое, ни третье не вселяет реального страха.

Что ещё бьёт по атмосфере, так это концовка. Спойлерить не буду, только лишь уверую вас: здесь нас ждёт абсолютно иная история, нежели в, скажем, “Мечте на поражение”…

В итоге, что хочется сказать. Книга в общем да целом по себе не плоха, особенно если учесть, в какой серии она представлена, пожалуй – это лучшее, что есть в новом СТАЛКЕРЕ. Конечно, его не сравнить с теми книгами, что были там, где сие слово было написано по английскому алфавиту, а между букв стояли точки. Но оно того и не требует – своеобразная классика создала свой уровень, до которого в таком жанре, интересном в особенности молодым малопонимающим лицам, которые уже выросли на сих книгах, добраться трудно иным сериям-“близнецам”. Но я на подсознательном уровне не могу не ставить стандарты S.T.A.L.K.E.Rа сюда, а потому – слабо. Да, во “Время туманов” присутствуют неплохие, и даже очень хорошие, моменты. Но, к сожалению, их немного и в основном они связаны с той, нами любимой Зоной. В Москве же всё происходит как-то медленно и без своей личной, отличительной эстетики, которая бы завораживала да повергала в шок. Посему книга и читается так, будто мы пережёвываем сразу целую пачку “Huba-Buba”… Думаю, аллегория ясна.

Читать, или не читать – решайте сами. От себя же скажу, что лучше прочесть “Фреон” того же Сергея Клочкова – вот, где он показал себя как истинного мастера атмосферы и сэттинга. И пусть, что там авторский его язык ещё довольно слаб да не многогранен, зато там чувствуется живость, реальность, страх и непередаваемая теплота дружбы. Здесь этого гораздо, гораздо меньше…

Оценка: 6

Сергей Клочков безусловно входит в число моих любимых писателей. Первые его две книги в серии сталкер для являются маленькими шедеврами. Третье его произведение было качественным, но на порядок хуже. И вот очередное творение сего в автора, но уже в новой серии.

Сразу скажу: впечатление не однозначное, так как во «Время туманов» огромное количество как плюсов, так и к моему великому сожалению, минусов.

Начать лучше с хорошего, ведь оно и приятней и сего намного больше в произведении. Сергей Клочков в своём, так скажем, клочковском стиле написал сие произведение: прекрасно, просто идеально раскрыты характеры героев. Если у современных автором сия проблема очень актуальна, то Сергей, наверно, единственный, или один из немногих, кто с этой задачей справляется просто великолепно. Особенно берут за душу истории героев. Как часто это бывает, когда ты в хорошей компании уединяешься у костра и каждый делится своими переживаниями. Именно эти ностальгические воспоминания напомнили мне рассказы героев. У каждого свои проблемы, свой моральный груз... Также, что не менее отлично вышло у Клочкова, так это описание природы, атмосферы, передача чувств героев. Это выходит у Сергея невероятно красочно

Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)

С неба падал спокойный, ровный ночной дождь,и было хорошо слышно, как звонко плюхают капли в пузырящиеся лужи - словно на улице кто-то тихонько, вразнобой аплодировал прошедшей грозе. В небе ещё громыхало, вспышки далёких молний выхватывали коротким дрожащим светом контуры чёрных многоэтажек, блестели в умытых дождём стёклах. Изредка в темноте были видны блуждающие огоньки, и жутковатые, тусклые ночные радуги над мокрым асфальтом, и слышалось частое, бессвязное бормотание и короткие взвизги какой-то некрупной твари на автостоянке

Такое чувство, что смотришь очень красочную картину, или лицезреешь атмосферный ужастик в 3D формате. В этом весь Клочков, весь его талант в столь прекрасных пейзажах, будоражащих восприятие. К слову, московская зона, как описал её автор, вышла никак не хуже, если не лучше старой чернобыльской.

На этом, к сожалению, заканчиваются прекрасные моменты сего произведения. Динамики автор представил очень и очень мало, что безусловно выходит больше как минус, так как от сплошных диалогов потихоньку начинаешь уставать. Ан-нет, герои продолжают дискутировать обо всём и ни о чём. Некоторые мысли, не в обиду автору, выглядят абсурдными, глупыми, а также скучными. Порой, я даже старался перематывать речь учёного. Я человек гуманитарного склада ума, и мне не интересны все эти научные объяснения, теория и прочая ересь. Хотя, автор на этом сделал большой акцент. К слову, о героях. Вышли они очень красочными, колоритными, но не особо интересными. Нету такого, чтобы в какого-то персонажа ты влюблялся и начинал сопереживать. Все почему-то чем-то неприятны. Что научник своей теорией, что Ткаченко своей практичностью. Да и Шелихов поднадоел перегорелостью: автор постарался во многом на этом также построить свой сюжет, но мне - человеку, у которого часто хорошее настроение преобладает над плохим, не особо интересно читать о том, как главный герой мучается из-за того, что старая зона выжгла всего его. Да и к тому же понять, прочувствовать это обычному человеку тяжело, хотя, Клочков использовал всё своё мастерство, дабы постараться передать все переживания бывшего сталкера. Ну и напоследок, совсем невразумительная концовка, которая завершила весь роман,так сказать, ничем. Нету красочного финала, как в «Лунь» или «Фреон».

В завершении хочется сказать, что роман написан очень качественно, профессионально, но! не особо интересно. Клочков начинает немного сдавать, ведь с каждым разом, лично для меня, его романы становятся всё хуже и хуже. Но всё равно хочется сказать спасибо автору за то, что он продолжает творить на литературном поприще. Его работы всегда очень и очень приятно читать. Жалко, работы Сергея вряд ли боле выйдут в свет, хотя, как мне лично сказал сам Сергей, планы у него имеются.

Оценка: 7

«Время Туманов» - третья книга из серии «Сталкер». Сергей стал известен своей трилогией в серии «S.T.A.L.K.E.R.». Я достаточно давно был ознакомлен с его двумя произведениями, а именно «Лунь» и «Фреон» и остался ими крайне доволен. Когда узнал, что у Клочкова выйдет новая книга, я несказанно обрадовался. На самом деле, я ждал примерно что-нибудь подобное, как «Фреон», потому и с нетерпением, как только появилась возможность, взялся за «Туманы». И в итоге, после прочтения да и в процессе чтения, я остался сильно разочарован романом в целом. «Время Туманов» наподобие как знакомство с Московской Зоной, о которой будет идти речь. В своё время товарищ Орехов написал «Зона Поражения», где он в большинстве познакомил читателей с героями, миром Зоны, обширными территориями и конечно же сюжетом. По мне, это было как весточка, с которой знакомился читатель и если она его заинтересовывала, то он брался за следующую книгу данной серии. Здесь примерно тоже самое, вот только по началу я был вроде как в восторге от того, что меня ждёт что-то на самом деле интересное, но углубляясь в «Туманы» я всё больше разочаровывался и был момент, когда даже желание дочитывать книгу не было. Пришлось просто пересились себя, чтобы хоть как-то «добить» книгу. А так же, желания писать этот обзор не было совсем, ведь даже написать не знал что, кроме как то, что я просто разочарован романом.

Расскажу в двух словах о сюжете (без спойлеров). Главный герой, Семён Шелихов, бывший сталкер, так сказать «перегоревший». Находясь ещё в Чернобыльской Зоне, его психика ломается и после этого он бежит из Зоны куда подальше. И в конечном счёте оказывается в Москве. Там он кое-как подрабатывает, находит деньги, чтобы просто не умереть с голоду, много пьёт и моментами доходит до того, что готов свести счёты с жизнью. Семён морально сломан, ему кажется, что Зона где-то рядом, что она доберётся до него. Эти мысли сводят его с ума и жизнь для него становится сущим кошмаром. С течением обстоятельств, он попадает в руки правоохранительным органам и по сути его могут посадить за решётку, но нет, Семёна освобождают и везут в один из известных НИИ по изучению Московской Зоны. Там ему и предлагают ходку в новую Зону для сбора научной информации и замеров разного рода аномалий. Семён выступает в роли проводника группы, в которую так же будет входить учёный и военный, который будет их сопровождать. Насчёт героев могу с полной уверенностью сказать, что прописаны они очень хорошо, красочно и живо. Они на самом деле будто живые. У каждого свои проблемы, свои эмоции и своя причина, по которой он пошёл в этот рейд. На протяжении романа мы узнаем прошлое каждого героя, которое по истечению стольких лет не отпускает ни одного из них и даёт возможность повлиять на настоящее и будущее не только себя и группы, но и самого НИИ в целом. Я сопереживал каждому герою и даже не суть, кто из них оказался хорошим или плохим, добрым или злым. Клочков показал и раскрыл достаточно общечеловеческих проблем, которые возникают в человеке, в его голове, а так же в социуме и обществе. Да, в романе много диалогов, герои бывают говорят и говорят, рассуждают, думают, но вот действий как таковых мало. Они исследуют аномалии, находят артефакты, узнают о Московской Зоне что-то новое, но ничего такого глобального в этом романе Вы не найдёте. Обычная ходка в Зону, со своими героями, знакомой целью и знакомством с новыми местами.

Что из себя представляет Московская Зона? Часть столицы превратилось в огромную аномальную территорию, со своими необычными аномалиями, неизученными артефактами, которые теперь называются анобы и, конечно же, с ранее невиданными мутантами, представляющие из себя чёрт знает что. Часто, читая «Туманы», я понимал, что это совсем другая Зона да и в общем, всё здесь другое, но сознание отказывалось это принимать и мой мозг приводил подобные ассоциации из серии с точками, например, что главные герои всё же не по Припяти идут (нам этот город очень знаком, особенно фанатам «сточкера»), а по Москве, но ведь это же привычные нами сталкеры, вон там мелькает аномалия, а где-то вдали видна стая собак, трусцой направляющаяся к героям. Читая роман, Вы поймёте что я пытаюсь Вам сказать. Привыкшие к Чернобыльской Зоне читатели – отвыкайте от старых стереотипов. Здесь на самом деле новая Зона и свои, так называемые «штучки».

Если Вам хватило бесконечных ходок в серии «S.T.A.L.K.E.R.», где сталкеры постоянно боролись за кусок артефакта, ходили из пункта «А» в пункт «Б», то я бы не советовал читать «Туманы». Лично мне было в какой-то степени скучно читать про сталкеров, которых перенесли в другую Зону, сменили декорации, заменили аномалии и мутантов да ещё тоскливым сюжетом одарили. Возможно, я ошибаюсь, но это сугубо моё мнение и конечно меня поймут те, у кого аббревиатура «S.T.A.L.K.E.R.» уже в печёнках сидит. Желания перечитать роман отсутствует и книга вообще более относится к категории «прочитал и забыл» и «на один раз, чтобы убить время». Честно, я расстроен «Туманами», ожидал намного большего и не уверен, возьмусь ли за следующую книгу Клочкова.

Моя оценка «Время Туманов» 6 баллов из 10. Хорошо прописанные герои, мрачная атмосфера Московской Зоны, наводящая мурашки по коже, интересные раздумья и догадки персонажей романа, но скучный, заезженный сюжет, показанный и преподнесённый в том же виде, только под другим соусом. Это как итог ко всему сказанному выше.

Извиняюсь перед читателями, что обзор получился «дырявый», не полный и слишком эмоциональным. На самом деле, писать я сначала его вообще не хотел, так как впечатления в большинстве от книги отрицательные, но я снова себя пересилил и написал несколько неказистых абзацев, в которых попытался описать впечатления, полученные от «Время Туманов».

Оценка: 6

Издательство выражает благодарность и признательность Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А.Тарковского «Сталкер».

Братья Стругацкие – уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.

Сегодня, пожалуй, следовало ожидать особенно мерзкой погоды. Несмотря на раннее утро, вместо прохлады в лицо повеяло пусть легким, но уже душным, по-особенному кисловатым зноем, какой бывает только в середине прогорклого от торфяного дыма городского лета. Семен бросил только что закуренную сигарету в грязную банку, вздохнул и закрыл окно. Жара не спадала даже ночью, во дворе которую неделю смердили переполненные мусорные контейнеры, над размякшим под солнцем асфальтом мелко дрожал воздух. Все это, мягко говоря, не располагало к желанию проветрить пусть затхлую, но все же пока еще прохладную комнату старой коммуналки.

– Ох и паршиво же, братцы, – ни к кому конкретно не обращаясь, буркнул Семен. От легкого похмелья и жары немного гудела голова, во рту чувствовался неприятный привкус от скверной сигареты, и, что самое поганое, вернулся страх. Знакомое, неуютное ощущение расползлось в груди, кольнуло сердце, Семен поежился, словно от холодного осеннего сквозняка, хотя жара заползала в квартиру даже сквозь закрытые окна. – Отпусти ты меня, сволочь. Отпусти уже, сука гадская…

Надломленная сигарета потухла, уголек впитал какой-то темно-коричневой жижи со дна банки, но Шелихов все-таки достал окурок, оторвал намокшую часть и снова закурил. Дым неприятно царапнул сухое, воспаленное горло.

– Гадина… тварь… ну куда от тебя убежать, а?

На самом деле бежать было некуда, и Семен понял это едва ли не с первого дня на Большой земле. Есть вещи, которые забираешь с собой насовсем, словно злыдней из какой-то старой сказки – их можно найти и прихватить с собой, но вот сбежать от них – дудки, не выйдет. Сидят эти злыдни в душе, как поговаривал незабвенный Гопстоп, «у самой середке», и остается только глушить их на время крепким спиртным, после чего пытаться заснуть. Когда спишь, не страшно… ну, хотя бы иногда не страшно, ведь сны снятся не каждую ночь.

Бутылка, как и следовало ожидать, была пуста. Редко когда оставалось что-нибудь на утро, если денег хватало всего на один «флян» дешевенькой водки да на пачку сигарет. Большего Семен позволить себе просто не мог – мизерную зарплату следовало как-то растянуть на месяц, да и этих грошей вскоре могло не стать – странно, что их фирма еще умудрялась держаться на плаву. Впрочем, это, как поговаривали, ненадолго, так как «большой босс» уже активно пытался продать бизнес, ставший убыточным. Стройматериалы в Подмосковье стали уж слишком дешевы, чтобы ЗАО «Стройтех-Альтернатива» хоть как-то окупало себя. Никто не хотел строиться вблизи Города, мало того, страх, так знакомый Семену, заставлял стремительно дешеветь когда-то элитное жилье, за бесценок продавались настоящие подмосковные дворцы и замки, не говоря уже о «рядовых» квартирах и коттеджах. На столбах, остановках, стенах пестрели объявления «Продам срочно!!! Дешево! Торг при осмотре», поверх наклеенных еще вчера листков торопливо лепились новые, написанные от руки, газеты распухали от многостраничных разделов «продам или обменяю». Люди бежали. Им, нормальным, простым людям, еще можно было это сделать – уехать от Города как можно дальше, начать новую жизнь где-нибудь в Екатеринбурге, Омске, Самаре. Там вроде даже новые дома строят, заводы всякие, предприятия – рабочих рук стало с избытком, Москва был город, мягко говоря, немаленький. Кто-то из политиков даже ляпнул, что теперь, мол, есть шанс Сибирь и Дальний Восток по-настоящему освоить, не все же китайцам отдавать, а места-то там о-го-го какие, «красиво-природистые», причем прямо так и сказал, кстати. Да только люди не за «природистыми» местами уезжали в ту же Сибирь, а просто потому, что после эвакуации Города в Питере или Нижнем на беженцев не хватило жилья. До сих пор вроде не успели отстроить дома для всех эвакуированных, общежития забиты, кое-где остались еще целые палаточные города. Впрочем, находились места и подешевле: в Воронеже и том же Челябинске не было высокого спроса на квартиры – вблизи этих городов тоже что-то творилось, что-то нехорошее, жуткое, которое хоть и не грянуло, считай, разом, как в Городе, но тлело еще, как говорят, с четырнадцатого года, даже ученых из Зоны направляли местные аномалии исследовать.

– Когда же ты меня отпустишь, мразота? – шепотом произнес Шелихов. – Отстань, тварь, дай жить уже…

В том, что когда-нибудь Зона придет и поселится рядом с ним, Семен почти не сомневался. Эта его уверенность была сумасшедшей, абсолютно не подкрепленной фактами, что не мешало ей быть одновременно крепкой и ясной. Шелихов странным образом знал, что сбежать из тех мертвых земель у него не выйдет, не отпустят его насовсем давно вымершие поселки и гиблые полянки почерневших лесов. На время – да, возможно. Отдохнуть. Но потом… он просто надеялся на немного более длинный отдых. Хотя бы на несколько лет настоящей жизни без выматывающего душу промозглого страха. Что-то похожее уже было с ним, очень давно, в далеком и уже почти позабытом детстве, оставшемся несколькими короткими неясными воспоминаниями. Забылись давно и обстоятельства, и лица, даже имена друзей он помнил смутно, но знакомое ощущение странного холодного страха сохранилось до сих пор. Во втором или третьем классе после уроков он с местной пацанвой убегал играть на пустырь. Несколько заросших фундаментов, штабель плит для будущей стройки, горка глинистой земли да незаконченный колодец – четыре широких бетонных кольца, уже врытых в глубокую ямину. Бетон позеленел, порос мхом, нижнее кольцо даже в летнюю жару всегда было залито темной гнилой водой с обломками досок, кусками грязного пенопласта и обязательно десятком живых лягушек, которым уже не суждено было выбраться наверх. Они неподвижно висели в воде или сидели на досках, как-то раз даже на вздувшихся трупах нескольких поросят – местный горе-фермер просто выбросил падаль в уже готовую яму, дабы не утруждать себя земляными работами. Как раз в тот день мальчишки, найдя в колодце оригинальные «мишени», решили пошвыряться по ним камнями – раздутые шкурки издавали при попадании гулкий, почти барабанный звук, но почему-то не пробивались. Семен держался поодаль – из колодца ощутимо несло тухлятиной, от вида размокших трупиков мутило, и он уже было собрался домой, как Игорь, главный заводила их небольшой компании, разбежавшись, ловко перемахнул через колодец, крикнув: «А вам слабо? Кто не прыгнет, тот девка!».

Перепрыгнуть не сказать чтоб большую дыру в земле было несложно – даже шкет Витька со своими скромными физическими способностями перелетел ее с хорошим запасом. «Девкой» быть ни одному из пацанов не хотелось – дружба дружбой, однако в мальчишечьей компании «неудачника» начали бы шпынять, постоянно, назойливо, не говоря уже о том, что в играх бедолаге доставались бы роли в лучшем случае «пленного немца». Могло быть и хуже – «девке» пришлось бы вовсе забыть не то что про «войнушку», но и вообще про свою дворовую компанию. И чем ближе подходила очередь Семена, тем тяжелее становились ноги, тем противнее бегали по спине холодные мурашки. Если бы не дохлые поросята внизу, если б не воняло из колодца смрадно-соленым, тяжелым духом, Семка Шелихов спокойно перескочил бы пустяковое, в сущности, препятствие. «Давай уже!» – крикнул Игорь, а дружки начали тихонько, хихикая, скандировать: «Дев-ка… дев-ка… девка!»