В центре города до реформы 1679 г. находились здания множества местных учреждений, которые управляли горо-дом и собирали налоги. После реформы сына Алексея Михайловича царя Фёдора Алексеевича вся власть в городе пере-шла к царскому воеводе, а все финансы — к выборным людям из горожан.

Воеводе подчинялись дворяне, приказные и служилые люди по прибору, которые тоже жили в городе. Дворы этих людей могли размещаться в разных концах города. Также в центре жил епископ или находился монастырь. Городской центр был окружён слобода-ми. Там жило тяглое население, те, кто платил налоги. Материал с сайта

В XVII в. город обязательно обносился стеной с башнями или бастиона-ми. Снаружи стены были окружены земляными валами и рвом. Внутри рас-полагались государственные учреждения, двор воеводы, приказные избы. Деревянные дома жителей прятались за глухими заборами. В городах XVII в. часто случались пожары, в результате которых выгорало сразу много домов. Улицы были вымощены брёвнами, на тротуарах имелись настилы из досок.

Картинки (фото, рисунки)

На этой странице материал по темам:

И наблюдения мне показались довольно неожиданными. Теперь поговорим про Русь посконную, допетровскую, то второстепенное азиатское северное государство, от которого никто не мог ожидать в те времена превращения в великую державу.

На этот раз за основу возьмём труды Я. Е. Водарского, "Исследования по истории русского города. Факты, обобщения, аспекты ". Сам исследователь предупреждает, что подсчитать численность населения русских городов 17 века можно очень условно: во-первых, точность переписей была в те времена отнюдь не нынешней; во-вторых, была иная методика - считались не люди, а "дворы"; в-третьих, понятие города в Русском Царстве несколько отличалось от принятого ныне, и потому реально значение имели общины городских сословий, в первую очередь "посадские" и "служилые" люди.
Методологии подсчёта Водарский посвящает целые главы, ну а мы будем ему верить на слово.

Кроме того, к большому сожалению, в приведённых им таблицах не представлена Малороссия, тогда уже бывшая в составе России, хотя и с широкой автономией. Но - если по ней исследования есть, то скорее всего они несколько отличаются по методике и сравнение получилось бы некорректным. Рискну предположить, что в эти списки из малоросских городов попали бы Киев (2-3 место) и Чернигов. Друзья-украинцы, что об этом думаете?

В общем, высчитать что-то более-менее точно тут в принципе не представляется возможным, . И всё-таки как ни считай, а лидерами на 1640-е выходили следующие города:

1. Москва - не менее 30 тыс.
2. Ярославль - около 4 тыс.
Астрахань, Нижний Новгород, Казань - около 3 тыс.
Кострома, Псков, Вологда, Архангельск - 2-3 тыс.
Великий Новгород, Коломна, Воронеж, Вязьма - не менее 1 тыс.
Владимира, Калуга, Галич, Великий Устюг - около 1 тыс.

В принципе закономерно. Москва - столица, Россия - царство централизованное. Впечатляет, что из 5 крупнейших городов 4 стояли на Волге, но это в общем закономерно: Волга была этаким "путём из латин в басурмане" (по аналогии с "из варяг в греки"), интернациональной торговой дорогой. Астрахань стояла в дельте, в Казани к волжскому пути подходил камский, по которому везли уральскую соль, а в Нижнем Новгороде от Волги ответвлялась Ока, дававшая выходы на Москву (Коломна) и на Речь Посполитую (Калуга). За балтийский вектор отвечали Новгород и Псков, тем более ещё не утратившие былой славы. Вторым "становым хребтом" России была Ямская дорога из Москвы к единственному порту - Архангельску, к нему же вели многочисленные речные пути, в узлах которых стояли Кострома, Галич, Вологда, Великий Устюг. На перекрёстке волжского и северного путей и стоял город №2 - Ярославль. Интересно, при этом, что сам Архангельск был относительно невелик - туда приезжали по делам, но не для постоянной жизни.

А на 1670-е:
1. Москва - не менее 50 тыс.
2. Ярославль - 6-8 тыс. (стабильное 2-е место).
Казань, Псков, Астрахань, Калуга, Воронеж, Вологда - не менее 4 тысяч.
Нижний Новгород, Великий Устюг, Великий Новгород - не менее 3 тысяч.
Суздаль, Архангельск, Кострома, Елец, Владимир, Болхов, Хлынов (позже Вятка, ныне Киров), Каргополь - не менее 2 тыс.
Тула, Ростов, Тверь, Торопец, Торжок, Соликамск - не менее 1,5 тысяч.

Как видим, за 30 лет с Россией произошли заметные перемены. Во-первых, города в принципе заметно разрослись, список "тысячедворников" увеличился вдвое. Кончилось покорение и началось освоение Сибири - и это резко катапультировало Великий Устюг, стоявший на пути из Сибири в Архангельск; через Устюг и Вятку явно образовался новый торговый путь Архангельск-Астрахань, от северных ворот России к южным. Победа над Речью Посполитой и присоединение Малороссии (бывшей в те времена "буферным государством") дало сильнейший импульс юго-западным городам - Калуга, Воронеж, Елец, Болхов, Тула. Отдельно в этом списке отмечу Соликамск - первый в России, начиная аж с 15 века, индустриальный гигант.
Кроме того, в списках Водарского всплывают такие города, как Севск или Коротояк, но их вряд ли стоит считать - цифры возникали благодаря огромным гарнизонам, находившимся в этих городах непродолжительное время.

Ну а сравнивая эти данные с данными прошлого обзора, можно обнаружить, что в 18 веке:
- появление Петербурга и присоединение Прибалтики под корень убило северную торговлю - в списке 1811 года из городов севернее Москвы удержались только Ярославль и Тверь, да и те на Волге.
- Черноземье на протяжении всего 18 века переживало поступательный подъём, к началу 19 века достигнув расцвета, но при этом из списка выбыли Болхов и Елец, места которых заняли Орёл, Курск и Тамбов.

В целом, налицо тенденция - полтысячи лет, в 16-20 веках, "центр тяжести" России неуклонно смещался с севера на юг:
16 век - Русский Север
конец 17 века - Север, Поволжье, Черноземье.
начало 19 века - Поволжье, Черноземье, Прибалтика.
начало 20 век - Поволжье, Украина, Прибалтика
А затем резкий поворот:
начало 21 века - Поволжье, Урал и Западная Сибирь.

К слову, интересно было бы увидеть подобную статистику по Великому княжеству Литовскому на, скажем, 1760-е и на 1550-е (до передаче Польши украинских воеводств).

P.S.
Народе! Имеете претензии к цифрам - предложить другие источники, только не по отдельным городам, а по всей стране, чтобы была возможность корректного сравнения.

UPD: ну ё ж моё! Читайте чёрт возьми внимательнее! А то прочитали пост по диагонали и закидали мне претензия, что это я де Русь-матушку оскорбляю, цифирь занижаю!
все цифры можно сравнивать лишь друг с другом, но не с аналогичными цифрами нашего времени
все цифры можно сравнивать лишь друг с другом, но не с аналогичными цифрами нашего времени
все цифры можно сравнивать лишь друг с другом, но не с аналогичными цифрами нашего времени
все цифры можно сравнивать лишь друг с другом, но не с аналогичными цифрами нашего времени
все цифры можно сравнивать лишь друг с другом, но не с аналогичными цифрами нашего времени
Ну что, всё ещё эту фразу не заметили?

После изгнания интервентов в русском государстве начинается активная строительная деятельность. Каменные здания возводят не только в столице, крупных торговых городах и богатых монастырях, их строят и в торгово-ремесленных посадах, расположенных подчас на отдаленных окраинах, в поместьях и селах. Складывается частично сохраненный до сих пор архитектурный облик Ярославля, Углича, Костромы, Устюга Великого, Соликамска, Каргополя и др. Ростовский кремль, возведенный митрополитом Ионою Сысоевичем, Новый Иерусалим патриарха Никона и другие многочисленные сооружения свидетельствуют о стремлении к созданию величественных архитектурных композиций. Большую роль играл Приказ каменных дел, деятельность которого возобновилась после Смутного времени. Уже в 1616 г. на посады была направлена грамота о том, чтобы выслать всех каменщиков и кирпичников в Москву для «государева дела». Далее последовали крупные работы по починке старых и постройке новых укреплений Можайска (1624-1626) и Вязьмы (1629-1634). Постепенно деятельность Приказа расширяется. В 1630-1640-х гг. его силами осуществляется строительство светских общественных зданий и храмов в Москве и провинции.

Большой интерес представляет градостроительство Москвы. В 1624-1625 гг. англичанин Христофор Галовей, совместно с Баженом Огурцовым, надстроил верх Спасской башни. Поставленная между «кустом» кремлевских соборов во главе со столпом Ивана Великого и собором Василия Блаженного, она теперь объединяла их в общую группу. Своими пропорциями и членениями, стремительным «посылом» ввысь, готическими элементами в убранстве завершения она органично вошла в круг кремлевских зданий, сделавшись одним из важнейших звеньев этого выдающегося ансамбля.

Основными строителями города являлись во второй половине XVII в. купцы, служилые и посадские люди. Они строили храмы, превращавшиеся, благодаря своей величине и убранству, в дополнительные архитектурные центры города. Помимо архитектурных приемов, рассчитанных на обозрение сооружений со сравнительно близкой точки зрения, применялись и такие, которые свидетельствовали о тонком расчете мастера на восприятие здания издали. Нередко церкви ставились на изгибе улицы. Благодаря этому, многоглавый храм или нарядная шатровая колокольня рисовались высоким причудливым островерхим силуэтом на фоне неба, одновременно замыкая перспективу улицы. Сохранившиеся планы русских городов XVII в. показывают, что их застройка зависела в значительной мере от топографических условий. Направление дорог, ведших к городу, наличие оврагов, склонов берегов рек и ручьев определяли естественное расселение. Чаще всего улицы размещались веерообразно, сходясь к проездным башням основной древней территории города или подводя к местному торгу. Таков в XVII в. план Переяславля Рязанского, Твери, Тулы и др. В конце XVII в. впервые появляется «регулярное» расположение улиц в виде правильной сетки, состоящей из параллельно идущих проездов, которые пересекаются под прямым углом (стрелецкие слободы Москвы - в Бутырках, а также переулки в районе Сретенки и т.д.).

В последней четверти XVII в. заметно увеличивается число жилых каменных построек. Двор (владение) боярина, служилого человека или торгового гостя занимал большой участок. Помимо жилых зданий, здесь помещался «огород», в котором росли фруктовые деревья. Вокруг всего владения (и со стороны улицы) высилась ограда Многие из сохранившихся зданий Гороховца, Калуги и других городов украшены ордерными деталями, встречающимися в архитектуре храмов. Нередко боярские семьи или купцы строили себе палаты и хоромы значительного размера (палаты Строгановых в Сольвычегодске, двор Скрипиных в Ярославле, двор Нарышкиных на Воздвиженке в Москве и др.). Самым крупным сооружением подобного рода является Ростовская митрополия. Ее сооружение началось в 1670-х гг., когда митрополит Иона Сысоевич, попавший в опалу в связи с устранением Никона, задумал воплотить архитектурную концепцию бывшего патриарха в величественном ансамбле своей резиденции.

Ростовский кремль объединял обширную усадьбу с множеством хозяйственных построек, окруженных высокими стенами с башнями и надвратными храмами. Вопреки традиции митрополичий собор находился вне стен кремля. Жилые покои митрополита своим фасадом выходили на оставленную свободной центральную площадь. С южной стороны к покоям непосредственно примыкает домовая церковь Спаса на Сенях и так называемые Белая и Крестовая палаты, а с запада расположена Красная палата. Здания Ростовской митрополии были расставлены так, что их можно было последовательно посетить, не выходя за пределы здания: все храмы, приемные палаты, жилые терема и хозяйственные помещения были объединены переходами, крытыми галереями-гульбищами, напоминающими кремлевские. План всей территории, охваченной стенами с одиннадцатью башнями, близок к прямоугольнику. Лишь южная стена имеет выступ, также украшенный башней.

В XVII в. строительные работы велись в Московском Кремле. В 1660-1670-х гг. был достроен и украшен резьбой и росписью дворец. Над западным дворцом, где располагались хоромы, построенные Дмитрием Самозванцем и царем Василием Шуйским, был устроен «верхний сад».

Центральное место дворцового ансамбля занимали Грановитая и Золотая палаты. Между ними располагалось Красное крыльцо и другие лестницы-всходы.

Русские города как торгово-промышленные центры и в XVIIв. оставались слабыми и значительно уступали по своему развитию западноевропейским. Сказывалось многое: разрушение городской экономики татарами, ослабление городских свобод при усилении княжеской власти в ходе объединения государства, расположение русских городов на значительном расстоянии от морских побережий, неисчерпаемые возможности внутренней колонизации, когда избыточное население из сельской местности уходило не в города, а в другие сельские районы.

Городское население состояло из привилегированной верхушки посада и основной массы тяглого населения - ремесленников и мелких торговцев. Купеческая верхушка имела своё деление - гости, гостиная сотня и суконная сотня. Наряду с привилегиями (освобождение от посадского тягла, беспрепятственный выезд для торговли за границу и др.) купцы имели массу обязанностей, обременительных и отвлекавших их от основных занятий (управлять казёнными промыслами, собирать налоги с посадов и т.д.). Что касается "тяглецов", то они были приписаны к посадским общинам, которые несли коллективную ответственность за исправный взнос податей. Управлялись города воеводами, которые назначались из числа бояр и служилых людей Разрядным приказом и утверждались царём и Боярской думой.

Бе́лые слóбоды - территории в средневековом русском городе, жители которых занимались тем же, чем посадские люди чёрных слобод (поселение, часть города, население которого занималось ремесленно-торговой деятельностью, было (в отличие от жителей белой слободы) лично свободно и платило налоги государству.) и чёрных сотен. Различие состояло в том, что население белых слобод жило на территории белых земель, то есть на землях светских и духовных феодалов, и освобождалось от государственных повинностей и уплаты государственных налогов (тягла).В отдельных белых слободах жили также служилые люди (беломестные казаки, драгуны, пахотные солдаты, пушкари и др.)В связи с освобождением промышленного населения белых слобод от посадского тягла, последнее ложилось на меньшее количество плательщиков. Посадские люди требовали покончить с таким положением и в 1649 году, после соляного бунта, частновладельческие белые слободы были ликвидированы Соборным Уложением, а их население приписано к посадам.

2 Затейка «верховников». «Кондиции», проекты Д.Голицына и В.Татищева. оценка событий 1730 г. в историографии.

В 1730 году, по смерти Петра II, из 8-и членов Совета половину составляли Долгоруковы (князья Василий Лукич, Иван Алексеевич, Василий Владимирович и Алексей Григорьевич), которых поддерживали братья Голицыны (Дмитрий и Михаил Михайловичи). Дмитрием Голицыным был составлен проект конституции. Против планов Долгоруковых, однако, выступила часть российского дворянства, а также члены Верховного Тайного Совета Остерман и Головкин. Отвергнув замужнюю старшую дочь царя Иоанна Алексеевича, Екатерину, 8 членов Совета выбрали на царство к 8 часам утра 19 (30) января его младшую дочь Анну Иоанновну, которая уже 19 лет жила в Курляндии и не имела в России фаворитов и партий, а значит, устроила всех. Анна казалась вельможам послушной и управляемой, не склонной к деспотизму. Пользуясь ситуацией, верховники решили ограничить самодержавную власть, потребовав от Анны подписания определённых условий, так называемых «Кондиций». Согласно «Кондициям» реальная власть в России переходила к Верховному Тайному Совету, а роль монарха впервые сводилась к представительским функциям. 28 января (8 февраля) 1730 года Анна подписала «Кондиции», согласно которым без Верховного тайного совета она не могла объявлять войну или заключать мир, вводить новые подати и налоги, расходовать казну по своему усмотрению, производить в чины выше полковника, жаловать вотчины, без суда лишать дворянина жизни и имущества, вступать в брак, назначать наследника престола.

15 (26) февраля 1730 Анна Иоанновна торжественно въехала в Москву, где войска и высшие чины государства в Успенском соборе присягнули государыне. В новой по форме присяге некоторые прежние выражения, означавшие самодержавие, были исключены, однако не было и выражений, которые бы означали новую форму правления, и, главное, не было упомянуто о правах Верховного тайного совета и о подтверждённых императрицей условиях. Перемена состояла в том, что присягали государыне и отечеству.

Борьба двух партий по отношению к новому государственному устройству продолжилась. Верховники стремились убедить Анну подтвердить их новые полномочия. Сторонники самодержавия (А. И. Остерман, Феофан Прокопович, П. И. Ягужинский, А. Д. Кантемир) и широкие круги дворянства желали пересмотра подписанных в Митаве «Кондиций». Брожение происходило прежде всего от недовольства усилением узкой группы членов Верховного Тайного Совета.

25 февраля (7 марта) 1730 большая группа дворянства (по разным сведениям от 150 до 800), в числе которых было много гвардейских офицеров, явилась во дворец и подала челобитную Анне Иоанновне. В челобитной выражалась просьба императрице совместно с дворянством заново рассмотреть форму правления, которая была бы угодна всему народу. Анна колебалась, но её сестра Екатерина Иоанновна решительно заставила императрицу подписать челобитную. Представители дворянства недолго совещались и в 4 часа дня подали новую челобитную, в которой просили императрицу принять полное самодержавие, а пункты «Кондиций» уничтожить. Когда Анна спросила одобрения у растерянных верховников на новые условия, те лишь согласно кивнули головами. Как замечает современник: «Счастье их, что они тогда не двинулись с места; если б они показали хоть малейшее неодобрение приговору шляхетства, гвардейцы побросали бы их за окно».Опираясь на поддержку гвардии, а также среднего и мелкого дворянства, Анна публично разорвала «Кондиции» и своё письмо об их принятии. (12) марта 1730 года народ вторично принёс присягу императрице Анне Иоанновне на условиях полного самодержавия. Манифестом от 4 (15) марта 1730 Верховный Тайный Совет был упразднён.

Попытка Верховного тайного совета в 1730 г. изменить форму правления России стала наглядным свидетельством роста политического сознания дворянства и даже стремления его отдельных группировок к конституционному ограничению самодержавия. Наиболее ярким выразителем этих настроений был князь Д. М. Голицын - видный государственный деятель, в разное время занимавший посты киевского губернатора, президента Камер- и Коммерц-коллегий, члена Верховного тайного совета. Образную характеристику Голицына дал историк XIX в. Д. А. Корсаков. По его словам, Голицын - "двуликий Янус, стоящий на рубеже двух эпох нашей цивилизации - московской и европейской. Одним своим лицом он вдумчиво глядит в былое Руси, другим - самонадеянно приветствует ее грядущее". Составленные под его руководством документы "верховников" - "кондиции" и Пункты присяги (или Проект формы правления), по мнению историков, могли бы послужить основой будущей Конституции. Известно, что в планах преобразований политического устройства Голицын шел много дальше своих коллег и предлагал разделить законодательную власть между Верховным тайным советом и двумя палатами выборных представителей от дворянства и горожан, что содействовало бы образованию широкой формы представительного правления. Провал этих планов и падение Верховного тайного совета вынудили у Голицына горькое признание: "Пир был готов, но званые оказались недостойны его".

Преимущества были на стороне приверженцев абсолютистского строя и политических принципов Петра I. Характерно, что "конституционное движение" января-февраля 1730 г. вызвало сплоченный отпор бывших сподвижников Петра во главе с главным идеологом петровского времени Ф. Прокоповичем. В дальнейшем в этом кругу сложилось интеллектуальное содружество, названное Прокоповичем "ученой дружиной". В него входили ученый, поэт и дипломат А.Д. Кантемир, государственный деятель и историк В. Н. Татищев, А.П. Волынский. "Ученая дружина" выступала за развитие тех традиций внутренней и внешней политики Петровской эпохи, которые обеспечивали политическую и экономическую мощь государства, за прогресс в области науки и просвещения. Но при этом в основе всех представлений членов "ученой дружины" лежала твердая убежденность в правомерности и незыблемости неограниченной монархии, сословного строя и дворянских привилегий.

Наиболее полно эти воззрения отразил В. И. Татищев (1686-1750).

В своих теоретических и исторических выкладках Татищев следовал распространенным на Западе и популярным среди его единомышленников в России теориям "естественного права" и "общественного договора". Опираясь на классификацию, данную еще Аристотелем, Татищев различал три известные в истории формы государственной власти: монархию, аристократию и демократию. Для России ввиду ее географических особенностей и склада народного характера он признавал лишь благотворность монархии. В изучении истории он твердо стоял на почве реальной причинной обусловленности явлений и решительно отвергал идею божественного промысла в судьбах народа, довлевшую над умами еще со времен средневековья. В соответствии с этой посылкой главной движущей силой прогресса он объявлял просвещение, а в числе способов "умопросвещения" людей на первое место ставил изобретение письменности, на второе - "Христа Спасителя на землю пришествие", а на третье - книгопечатание.

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ № 22

Политика в отношении купцов и посадского населения

С XVII в. начинается новый период истории России. Это обстоятельство было отмечено еще в трудах С. М. Соловьева, В. О. Ключевского, говоря о “новом периоде”, истории отмечаем, что конечным итго массового национально-освободительного движения было восстановление пошатнувшихся позиций, феодально-крепостнического статуса и режима самодержавия. Тем самым зажиточные слои посадского населения, руководившие городскими движениями, оказались одной из сил, содействовавших этой реставрации. И в дальнейшем, зарождавшиеся новые буржуазные связи, носителями которых, прежде всего, были города и которым выступления горожан расчищали дорогу, надолго облекались в крепостную оболочку.

В течение всего XVII в. продолжался процесс образования городов как торгово-ремесленных центров, причем не только на государственной, но и на частновладельческой земле. По подсчетам П. П. Смирнова к середине XVII в. насчитывалось 254 города.

Что касается Москвы, столицы и главного города всего великого княжества, то она вполне того стоит, чтобы подробнее на ней остановиться. Из сочинения Адама Олеария мы узнаем, что название свое она получила от реки Москвы “Город этот лежит посередине и как бы в лоне страны, и московиты считают, что он отстоит отовсюду от границ на 120 миль, однако мили не везде одинаковы”.

Путешественник А. Олеарский подробно описывает жилые строения в городе, говоря, что за исключением домов бояр и некоторых богатейших купцов и немцев, имеющих на дворах своих каменные дворцы, дома построены из дерева или из скрещенных и насаженных друг на друга сосновых и еловых балок. Крыши крыты тесом, поверх которого кладут бересту, а иногда дерн. Именно в этом Олеарий усматривает причину сильных пожаров: “не проходит и месяца или даже недели, чтобы несколько домов, а временами, если ветер силен, целые переулки не уничтожались огнем”. Что же касается планировки города, то, прежде всего, следует отметить, что улицы были широкими, однако в дождливую погоду очень грязные и вязкие. Поэтому большинство улиц застлано круглыми бревнами (мостиками).

Весь город делился на четыре главных части: Китай-город, Царь-город, Скородом и Стрелецкую слободу.

В Китай-городе находится великокняжеский замок Кремль, внутри которого находится много великолепных построек из камня: зданий, дворцов и церквей, которые обитаются и посещаются великим князем, патриархом, их советниками и вельможами.

В этой части города живут большинство, притом, самых знатных, гостей или купцов. Здесь расположено множество рынков: иконный, вшивый, рыночная площадь.

В царь-городе также жило много вельмож и князей, детей боярских, знатных граждан и купцов, но кроме них находились различные ремесленники, преимущественно булочники.

Третья часть города – Скородом выделялась лесным рынком, где можно было купить дом и получить его готово отстроенным.

Четвертая часть города – стрелецкая слобода была построена, по данным Олеария, для иноземных солдат, литовцев и индийцев. Таким образом, Москва глазами иностранцев была по преимущественно деревянной, а большинство населения составляли работные люди. Но все же по сравнению с другими городами Москва была средоточием ремесла, торговли, культуры, была поистине красива и великолепна.

Однако в источниках часто встречается слово “посад” и посадское население.

Начнем с того, что терминология XVII в. строго различала “город” и “посад”. Город – это собственно, крепость, а посад – это торгово-промышленная часть, где расположены земли и дворы горожан, которые несли государево тягло. В целом русский город XVII в., с его разнообразным населением не представлял собой единой городской организации. Ремесленное и торговое население носило общее официальное наименование – посадских людей, так как оно жило на посадах. По мнению П. П. Смирнова, два признака характеризуют посадского человека: во-первых, посадская старина, то есть происхождение, и, во-вторых, торги, ремесла и промыслы, то есть род занятий. По своим занятиям посадское население делилось на торгово-промышленных, ремесленных, работных людей. Имущественное расслоение можно отметить для всех посадских людей, вне зависимости от их профессии. Наиболее резко она сказывалась среди торгово-промышленных людей. К их числу обычно относились “лучшие люди”. Многие из них были владельцами кожевенных заводов, винокурен… Но среди торгово-промышленных людей были и продававшие всякую мелочь, то есть с рук. Менее резким было имущественное расслоение среди ремесленников и работных людей. Мастера, имевшие несколько учеников, превращались в мелких предпринимателей, владельцев небольших мастерских, основанных на эксплуатации чужого труда.

Особую, почти всегда малочисленную группу на посаде образовывали “вольные” или “гулящие” люди-разряд населения, частично выделявшиеся не тяглыми сословиями (духовенство, служилыми людьми по прибору), частично создавшийся в результате законного распада феодальных связей (кабальные люди, получившие отпускные) и “незаконного” разрыва этих связей бежавшими людьми и крестьянами того или иного владельца.

Из среды посадских людей комплектовались привилегированные торговые корпорации, которых было три: гости, гостиная и суконная сотня. В XVI-XVII вв. гости-это небольшая группа наиболее богатых торговцев и промышленников, некоторые являлись финансовыми советниками царя и агентами по торговым операциям казны.

В первой половине XVII века в Москве было тринадцать гостей. Несколько ниже гостиной сотни считалась корпорация торговых людей суконной сотни (являлась организацией провинциального купечества). Гости и гостиной и суконной сотен несли государственную службу по финансам, казенной промышленности и торговли. Сами посадские тяглецы не стремились попасть в эти привилегированные корпорации, и нередко бывали случаи, когда им удавалось “отбиться” от гостиной сотни.

Итак, посадские люди – это тяглые городские обыватели, которые входили в состав городских обществ. Верховную власть в начале XVII столетия, наряду с Михаилом Федоровичем и боярами, олицетворял Земский собор, который заседал по трехлетиям: с 1613года по 1616 год, с 1616 года по 1619 год, с 1619 года по 1622 год. В состав земских соборов, как в каждое нормальное сословно-представительное учреждение входили три группы: феодалы-землевладельцы и горожане, бюргеры, посадские люди. Нам известно из источников, что по соборному приговору от 3 июля 1619 года официально объявлялось о представительстве посадского населения на земском соборе.

Таким образом, население городов распадалось на следующие классы:

2) гостинная сотня,

3) суконная сотня,

4) черные сотни и слободы.

Первые три разряда составляли высшее купечество. Подъячий второй половины XVII века Г. Котошихин говорит, что гости имели оборотного капитала 20-100 рублей. Торговые люди трех названных разрядов, соответственно размерам капиталов, несли неодинаковые государственные повинности. Сверх общего городского тягла, падавшего на все посадское население, они исполняли еще финансовые поручения по эксплуатации разных казенных монополий и доходных статей. Таковы были: продажа соболиной казны государевой, то есть мехов, которыми торговала казна; продажа питей, составлявших монополию казны; сбор таможенных пошлин на внутренних рынках. Эти казенные операции велись по очереди гостями и людьми обеих высших сотен не только безвозмездно, но и под их имущественной ответственностью. Такая ответственная служба в отличие от ратной, называлась верной или целовальной, то есть присяжной. На гостей падали более тяжелые и ответственные поручения, чем на людей гостиной и суконной сотен. Люди черных сотен и слобод составляли массу торгово-промышленного населения. Сотни и слободы разделялись между собой родом промышленных занятий. Слободы состояли из торговцев и ремесленников, приписанных дворцу и поставлявших туда различные припасы или работавших на него.

Это были слободы дворцовых садовников, кузнецов… Каждая черная слобода составляли особое общество, управлявшееся выборным старостой или сотником. Что касается посадского населения в провинциальных городах, то это – состав сельского населения и, наконец, промежуточные слои, лежавшие между основными чинами. Посадская тяглая община отбывала все повинности в порядке круговой поруки, поэтому она была кровно заинтересована в сохранении своих тяглецов и в увеличении их числа. Между тем, с одной стороны, громадное перемещение населения и сокращение посадских людей, вызванных событиями начала XVII века, не уменьшились и в первые годы царствования царя Михаила, а с другой стороны, - тяжесть повинностей, лежавшая на тяглецах и их рост в течение всей первой половины XVII века вызывали стремление у посадских тяглецов избавиться от посадского тягла путем перехода в “закладчики”, и к светским феодалам. Посады настойчиво и упорно боролись с закладничеством. Они неоднократно просили правительство организовать сыски и возвратить их на посады. В ответ на эти обращения правительство не только поручало сыск отдельным приказам, но и создавало и специальные сыскные приказы, которые занимались розыском и возвращением закладчиков на посады.

Так, после избрания на царство Михаила Федоровича, с 21 февраля и до 14 марта, когда отправилась в Кострому посольство во главе с боярином Ф. И. Шереметевым, состоялся боярский приговор о возвращении в Москву разбежавшегося из нее населения: “гостей, торговых и всяких жилетских людей вместе с женами и детьми”. Боярская дума и дьяки различных приказов, ведавших посадами, не задумывались над правовой стороной дела и еще меньше они думали о самих посадских людях. На посад брали по посадской старине и ни в одной грамоте мы не встречаем указаний на какие – либо сроки давности, погашавшие эту посадскую старину: сыски и возвращение были бессрочными (за исключением грамоты в Нижний Новгород). Упомянутая грамота о сыске тяглецов нижегородцев 1618 года, сближает положение беглых посадских людей закладчиков на частновладельческих землях с положением частновладельческих крестьян и бобылей на городских посадских землях и, в случае пятилетнего срока, откладывает решение судьбы тех и других до государева указа. “А которые будет посадские люди живут на белых местех, а белые и не тяглые люди живут на черных местех до нынешнего дозору лет за пять и за шесть и больше, и вы бы ным тех людей с их мест не ссылали до нашего указу”. Ориентируясь на пятилетний срок, дьяки еще в 1618 году не имели указаний относительно приложимости этого срока к посадским людям, хотя с посадов выдавали крестьян их владельцам именно за пять лет.

Новая полоса жизни посада начинается со второго десятилетия, когда осевшие на новых местах своего поселения и оставшиеся на старых посадские люди были охвачены “валовым письмом”, причем на землях посадов теми же дозорами и писцовыми книгами закрепляются беломестцы, опирающиеся то на прямо им покровительствующую политику правительства Филарета, то на непостоянную и двойственную политику его преемников. На посадах начинается упорная и настойчивая борьба посадских тягловых людей с беломестцами, осложненная борьбой внутри самого посадского мира. По мнению Чистяковой, борьба посадов с беломестцами велась не только и не столько за пригородные земли, сколько за налогоплательщиков, которых поглощали беломестные слободы, превращая в закладчиков. Правительство, нуждаясь в землях и податях, уже с XVI века стремилось ограничить рост земельных богатств и податных привилегий беломестцев. Так, на основе указа от 1620/1621 гг. практиковалось запрещение всех видов перехода (покупка, заклад, вклад, дача в приданое) тяглых посадских дворов в черных слободах беломестцам. В этом указе, на мой взгляд, характерна форма обращения его острия не против сильных приобретателей, а против слабых посадских людей – продавцов. Продавать черных мест нельзя, а покупать можно; закладывать нельзя, а брать в залог можно.

Разумеется, такая форма одностороннего запрещения не могла привести к цели, и само правительство через семь лет признало имеющими силу, совершенные вопреки ему сделки. 9 декабря 1627 года предписала оставить за дворянами беломестцами приобретенные ими у тягловых людей дворы и места, а вместо них отвести черным сотням и слободам земли в Деревянном городе. Запрещение посадским людям продавать и отчуждать иными способами свои тягловые дворы и места беломестцам не только сохранило свою силу, но и получило территориальное расширение. Правительство патриарха 6 апреля 1620 года запрещает отдавать на откуп беломестцам государственные кабаки. Откуп этот становится привилегией черных посадских людей и волостных крестьян.

С одной стороны, посадские люди добились некоторых привилегий, с другой стороны, этот указ ограничивал и сводил эти привилегии к нулю, так как в приказах бояре и дворяне, подавая челобитные от своего имени могли всегда добиться большего, чем посадские люди. Кроме того, в 1631 году ввиду подготовки к смоленской кампании, новое правительство изъяло из свободного оборота на рынках все, продажа чего обещала хоть какой-нибудь прибыток. Наконец, 11 ноября 1632 года, в связи со смоленской войной была назначена пятина. Она была собрана в 1634 году, в результате чего сотские и старосты московских черных сотен и слобод стали писать челобитные, в которых жалуются на то, что тяглецы продают все свои хоромы с мест и закладывают дворы дворянам, боярам, а беломестцы бьют челом на них, чтобы они сотнями выкупали эти дворы. Таким образом, 18 марта 1634 года было запрещено продавать и закладывать дворы в Белом городе без согласия Земского приказа, а 19 августа 1634 года, по докладу Б. М. Салтыкова был издан указ, по которому не только было запрещено продавать и закладывать беломестцам черные земли, дворовые места, но и хоромы с дворов. В случае нарушения указа велено было у покупателей отбирать эти дворы, а продавцов и закладчиков подвергать телесному наказанию.

Следующим фактором, объединившим горожан, было их стремление к монополии рынка. Важным показателем формирования русского купечества и своеобразной его реакции на попытки втянуть Россию в общеевропейский рынок была подача, начиная с 1620-х годов общих челобитных московских торговых людей об ограничении торговли иноземцев. Эти всеобщие выступления горожан побудили царя Михаила повернуть законодательство в сторону умиротворения посадских людей. 9 мая 1637 года государь указал сыскивать закладчиков в Москве и вывозить их в черные земли. В этом указе отмечается резкое увеличение срока сыска посадских закладчиков: вместо обычного десятилетнего, двадцатипятилетний сыск. Кроме того, наказ предписывал упрощенное судопроизводство: то есть доказательства посадской старины по документам, писцовым книгам становились необязательными для истцов, сотских и старост. Их претензиям, заявленным в росписях, судный приказ обязан был верить и не должен был сам проверять их по актовому материалу. Весь процесс очень упрощался и, соответственно, ускорялся. Кроме того, 12 сентября 1638 года был восстановлен приказ сыскных дел, учрежденный в 1619 году: “государь указал закладные чиновные дела ведать и про закладчиков сыскивать на Москве и в городех боярину, князю П. А. Репнину да дьяку Тимофею Голосову…”. По сравнению с наказом 1619 года наказ Приказа сыскных дел 1638 года был определеннее: сыскивать надо было не “всяких людей”, а только посадских закладчиков. Возвращение в посады, в тягло подлежали люди по принципам посадского прошлого для вольных гулящих людей. Посадская крепость объявлялась сильнее всяких иных крепостей. К тому же возвращению подлежали те люди, которые женились на тяглой вдове: “Что бы тем их зятям жити в их домех по их живот и поить и кормить”, а “ которые посадские люди давали дочерей своих девок за вольных за всяких людей замуж, и по тем делам онех их зятей не имать”.

Таким образом, этот наказ показывает, как много, в сущности, успели добиться посадские люди в области приобретения сословных привилегий. Запрещение беломестцев приобретать дворы, дворовые места, лавки, амбары. Приказ сыскных дел шел навстречу посадским людям, когда они явно требовали, обращая в тягло московских и даже боярских крестьян и бобылей.

Итак, из всего сказанного следует вывод о том, что в новый период русской истории роль города как центра ремесла и торговли упрочивалась, формировалось сословие посадских людей. Однако, вся политика правительства относительно посадов была консервативной и проводилась в интересах основной массы феодалов. Города служили источником пополнения государственной казны. Этот источник по-хозяйски берегли, но не ради самого источника, а для того, чтобы из него черпать воду и лить ее на колеса дворянско-боярской государственности.

Попытки посадских миров раздвинуть рамки посадского вопроса, добиться признания за горожанами прав государственного чина или сословия, закрепить за ними монопольное право на торги, промыслы и откупа, вызывали не помощь, а окрики или решались оговорками, которые делали их бесполезными для горожан. Из чего, в дальнейшем, судя по исследованиям историков, та продворянская политика, не опиравшаяся ни на Земский собор, ни на горожан, ни на поместную армию, привела почти к распаду и бессилию центральной власти. Но, несмотря на половинчатость преобразований, можно заключить, что городское население все же оправилось от глубокого сна и встало на защиту своих прав, выторговав у правительства своего представительства на Земском соборе, тем самым они отвоевали себе право вмешиваться во внутренние и внешние дела государства. Кроме того, по указу от 16 июня 1617 года они получили право беспошлинной торговли и стали выдвигать новые требования: исключительного права на занятие торговлей и промыслами, защиты от конкуренции иностранного купечества, оградить их от претензий со стороны приказной администрации. В это время начинается борьба с беломестцами. Правительство охотно возвращало тяглецов – налогоплательщиков на посад. В этом вопросе выгоды посада и финансовые интересы казны совпадали. Итак, в XVII веке посадское население сделало значительный шаг на пути утверждения своего правового положения. В этом ему помогало правительство, так как это новое утвержденное сословие было в начале новой эпохи маленьким огоньком, из которого впоследствии образовался пожар классовых противоречий и раздоров, вызванный ревностью бояро-дворянской позицией.

Законодательство о торговой промышленности

Рост ремесла в XVII веке, превращение его в мелкое товарное производство, наличие районов с определенной специализацией в области ремесла и товарного производства, появление рынка рабочей силы – все это создавало условия для развития крупной промышленности.

Еще в двадцатых годах XVII века, по данным В. Г. Геймана, Н. В. Устюгова, казна пыталась построить заводы в районе Томска и на Урале. Однако отсутствие дешевой рабочей силы помешало наладить производство в широких размерах. Построенный казной в 1631 году небольшой Ницинский завод на Урале работал на старом технически примитивном оборудовании. Еще раньше, в 30 х годах, правительство сделало первую попытку расширить металлургическое производство путем использования иностранного опыта и иностранного капитала. В 1632 году было заключено соглашение с голландским купцом А. Д. Виниусом о постройке в русском государстве чугуноплавительных и железоделательных заводов. Заводы предполагалось оборудовать на капитал предпринимателя, и рабочая сила должна была быть вольнонаемной. Продукция заводов должна была, в первую очередь, сдаваться в казну, а излишки можно было пускать в свободную продажу на внутренний рынок или вывозить за границу. На десять лет заводы освобождались от уплаты каких-либо налогов. К 1637 году Виниус построил в районе Тулы 3 вододействующих завода, представлявших собой единый промышленный комплекс. Заводы были оборудованы соответственно требованиям тогдашней западноевропейской техники. Квалифицированные мастера и подмастерья были выписаны Виниусом из-за границы. Их труд оплачивался гораздо выше русских. Однако впоследствии заводовладельцы столкнулись с узостью рынка рабочей силы. На заводы не удавалось привлечь достаточное количество работных людей для выполнения работ. Правительство это знало и помогло Виниусу получить недостающую рабочую силу путем внеэкономического принуждения. Казна черпала рабочую силу для своих мануфактур, прежде всего, из населения московских казенных и дворцовых слобод. Кроме того, значительное количество мастеров вызывалось в Москву из посадов.

Кроме того, необходимо отметить, что на мануфактурных предприятиях в XVII веке наряду с крепостным применялся и вольнонаемный труд. Уже для первой половины XVII века характерно значительное количество посадских людей, не имевших никаких других источников существования, кроме продажи своей рабочей силы.

Судя по источникам, в 1627 году Сольвочегодский посадский мир ходатайствовал перед правительством о снижении повинности после пожара, уничтожившего значительную часть города. В своей челобитной посадские люди указали, что большая часть населения посада – беднота, добывающая себе средства к жизни продажей своей рабочей силы, прежде всего, на соляных промыслах. “А работу, государь, робят работные всякие людишки, - писали челобитчики, - варнишьную и всякую в отписных сохах у лутчих людей у варниц”.

Рост денежного оброка, переход от отработочной и продуктовой ренты и денежной, а также рост государственных налогов стимулировали отход крестьян на заработки. Основная масса помещичьих крестьян, уходящих на заработки, приходится именно на нечерноземные уезды (Поморья, Поволжья). Крестьяне обычно лишь временно отходили на заработки, а затем возвращались к своему хозяйству. Среди посадского же населения было немало людей, которые не имели ничего, кроме двора или избенки, и кормились работой по найму. Некоторые из них и совсем не имели дворов, жили в чужих дворах или в специальных “работничьих избах” при промыслах. И все же необходимо сказать, что дальнейшее развитие посадской и крестьянской промышленности и возникновение мануфактуры положили начало новым формам найма, хотя и медленно, но все же подрывавшим его старые крепостнические основы.

Что касается торговли, то в XVII веке она охватывала все основные слои населения, от дворцовой знати и высшей церковной иерархии до черносошных, дворцовых и частновладельческих крестьян. В это время происходит расширение рынков, их было несколько: хлебные, соляные, соболиные, рынки животного сырья, железных изделий.

Так например крупным хлебным рынком центральной полосы был Нижний Новгород, куда поступал хлеб из вновь осваиваемого Поволжья; Вологда, которая приобрела значение хлебного рынка еще в XVI веке; Вятка; Устюг Великий.

Крупными центрами сбыта льна и пеньки были Новгород, Псков, Тихвин. К этим пунктам стягивались значительные партии льна и пеньки, как из непосредственной округи, так и из различных мест Северо-западного района.

Важнейшими рынками животного сырья (кож, сала, мяса) были городские центры, близкие к животноводческим районам, например Казань, Вологда, Ярославль.

Специальные рынки железных изделий были налицо уже в XVI веке. Самым значительным центром железоделательного производства была Тула. Тула являлась и рынком сбыта железных изделий.

Разумеется, говоря о специализированных рынках, следует иметь ввиду преобладание определенных групп товаров в зависимости от характера производства в данной местности. Напротив, характерной чертой нового этапа в развитии торговли является расширение ассортимента товаров. Объясняется это, с одной стороны, большим разнообразием изделий, изготовлявшихся местными ремесленниками города, с другой – укреплением связей областных рынков друг с другом.

Следует напомнить, что в XVII столетии происходит развитие всероссийского рынка. Примером может служить втягивание в торговые связи области Дона.

Ярмарки открывавшиеся в различных местах и в разное время года играли важнейшую роль в торговле. Некоторые из них приобретали в XVII веке всероссийское значение. Одной из таких ярмарок была Макарьевская, начинавшаяся в июле у монастыря Макария Желтоводского, близ Нижнего Новгорода. Она притягивала торговых людей со всей страны. Здесь совершались оптовые сделки. Иностранные купцы, большей части восточные, постоянно привозили на Макарьевскую ярмарку большие партии своих товаров, преимущественно ткани – шелковые и хлопчатобумажные.

Кроме того, Москва являлась важнейшим распределительным центром, в ней было с выше 120 торговых рядов, где торговали всевозможными товарами. Московские торговые люди, особенно гости и члены гостиной и суконной сотен, вели обширные торговые операции по всей стране, выступали посредниками между иностранными купцами, с одной стороны, и мелкими торговцами с другой, имели прямые торговые связи с иностранными купцами. Именно Москве, столице государства, принадлежала ведущая роль в процессе складывания всероссийского рынка.

Развивая торговые отношения, правительство М. Ф. Романова должно было оберегать торговых людей. Так, по указу от 18 мая 1645 года устанавливался штраф за “бесчестье” торговых людей, прежде всего гостей. Размеры штрафов зависели от имущественного положения членов сотни. Это свидетельствует о возросшем их значении, а дифференциация штрафа говорит о существенном имущественном неравенстве членов этой сотни.



Libmonster ID: RU-14322

Русское государство издревле характеризуется обилием городов. В Киевской Руси и в период феодальной раздробленности их насчитывалось около 160 1 . В Московском государстве в XVI-XVII вв. большое количество городов было построено вновь (в XVI в. - около 70 2 и примерно столько же в XVII веке). Таким образом, почти половина всех русских городов была возведена в XVI-XVII веках.

Русский город состоял из крепости, посада, слобод. Он владел большими пахотными и выгонными земельными наделами, окружавшими его, а также "ухожеями", то есть рыбными ловлями, местами охоты, бортничества. В крепости помещались административные здания: воеводский двор, государева казна, зелейный погреб, съезжая изба, кладовые, амбары и житницы; здесь размещались привилегированное население и часть войска, охранявшего город. Посад, как правило, был заселен ремесленным людом, и в нем располагались гостиные дворы. В городе имелись как слободы, в которых жили служилые люди и ремесленники, так и слободы, принадлежавшие обычно отдельным лицам или монастырям.

Города строились по градостроительным нормам, пришедшим на Русь в IX в. из Византии. Есть три документа, свидетельствующих о том, что в Киевской Руси города строились по определенным правилам. Это "Закон градский", который находится в составе наиболее ранних юридических документов Киевской Руси - "Мерила праведного" IX в. и "Кормчих книг" 4 XII-XIII веков. В Московском государстве "Закон градский" вновь был переведен с греческого на славянский язык и имел широкое хождение. Два других законоположения - "Чин и восследование основания града" и "Чин и благословение новосооруженного каменного или деревянного града" были найдены автором данной статьи в требнике Петра Могилы, изданном им в Киеве в 1646 году 5 .

Особый интерес представляет "Чин и восследование основания града", так как этот документ позволяет утверждать, что при закладке нового города он по чертежу весь расчерчивался на земле. В XVI -

1 К. А. Неволин. Полное собрание сочинений. Т. VI. СПБ 1859, стр. 35 - 95; Н. Д. Чечулин. Города Московского государства в XVI в. СПБ. 1889, стр. 15.

2 А. А. Зимин. Состав русских городов в XVI веке. "Исторические записки". Т. 52. 1955, стр. 344 (автор приводит список вновь возведенных городов).

3 Г. Ф. Миллер. История Сибири. Тт. I-II. М.-Л. 1937 - 1941, В. П. Загоровский. Белгородская черта. Воронеж, 1969.

4 Г. В. Алферова. Кормчая книга как ценнейший источник древнерусского градостроительного законодательства. Ее влияние на художественный облик и планировку русских городов. "Византийский временник". Т. 35. М. 1973.

5 "Чин" - установленный, принятый порядок при совершении чего-либо ("Толковый словарь русского языка". Т. IV. М, 1961, стр. 925).

XVII вв. русские города строились по чертежам. Последние делали на бумаге, которая иногда наклеивалась на холст, реже чертили на бересте. Ряд чертежей XVII в. сохранился в Поместном, Разрядном, Сибирском, Тайных дел и других приказах 6 . В связи с этим большое значение приобретают работы акад. Б. А. Рыбакова по изучению мер длины, бытовавших в Древней Руси. Важным открытием является найденная им в Новгороде мерная сажень XIII века 7 . Подобное "мерило новогородского зодчества" использовалось при закладке города. Существовали различные меры длины - "государева" и "косая" сажени, которые хорошо прослеживаются по документам строительства Старой Руссы в 1629 - 1631 годах 8 . Вопросами пропорционирования и методами применения саженей в русском градостроительстве и строительстве вообще занимается сейчас А. А. Пилецкий 9 . Его работы подтверждают справедливость вышеуказанных положений.

В Русском государстве города имели изогнутые по трассировке улицы, переулки и тупики, сложные по конфигурации площади. Город легко ложился на рельеф местности, плавно входил в природу. Его доминанты - крепости, башни, храмы, колокольни - расставлялись свободно и царили над низкой жилой и общественной застройкой. Группу городов, возводившихся на Руси вплоть до XVIII в., следует называть "живописными" в отличие от городов, созданных по строго геометрической системе, "городов регуляторства", характерных для градостроительства XVIII и XIX веков. (Далее в статье будут употребляться эти два термина, впервые вводимые в научный оборот.)

Живописный город в разных аспектах изучали и градостроители - теоретики и практики, и юристы, и художники, но больше всего в этой области сделали историки и архитекторы. Первые основное взимание обращали на историю города, количество населения, характер его занятий и классовый состав, развитие ремесел и т. д. Историки могли пользоваться данными археологии и письменными источниками. Организованные со времен Петра I архивы в дальнейшем пополнялись, систематизировались, материалы их частично публиковались. В конце XIX в. Д. Я. Самоквасов дал анализ всем исследованиям по истории древнерусских городов за два столетия, определив исторические школы и направления 10 .

В XVIII в. Г. Ф. Миллер собрал и частично опубликовал материалы по живописным городам Сибири 11 . В XIX в. Д. И. Багалеем были изданы документы по украинским живописным городам, а учеными комиссиями - по Тамбову и Воронежу 12 . В том же столетии увидели свет собрание законов Российской империи 13 , писцовые и переписные книги 14 , содержащие богатую информацию по живописным городам.

6 ЦГАДА, фф. 1209, 210, 214, 192, 27 и др.

7 Б. А Рыбаков. Мерило новгородского зодчего XIII века. "Ежегодник АН СССР за 1974 г.". М. 1975.

8 ЦГАДА, ф. 141, д. 32, лл. 59 - 60, 129, 134.

9 А. А. Пилецкий. Мудулёр в старинных русских мерах. "Архитектура СССР", 1976, N 8.

10 Д. Я. Самоквасов. Древние города России. Историко-юридическое исследование. СПБ. 1873; его же. История русского права. Т. I. Варшава. 1878.

11 Г. Ф. Миллер. Сибирская история. Описание Сибирского царства. Кн. I. СПБ. 1750; его же. Описание Сибирского царства. СПБ. 1787; его же. История Сибири (см. Приложения к тт. I-II); ЦГАДА. Портфели Миллера, ф. 199; Архив Академии наук (ААН) СССР (Ленинград), ф. 21.

12 Д. И. Багалей. Материалы для истории колонизации и быта степной окраины Московского государства, Харьковской и отчасти Курской и Воронежской губерний в XVI-XVII столетиях. Тт. I, II. Харьков. 1885 - 1890; "Очерки по истории колонизации Тамбовского края". Тамбов. 1910 - 1911.

13 "Полное собрание законов Российской империи" (ПСЗ). Собрание I. СПБ. 1830 - 1839.

14 "Писцовые книги Московского государства". Тт. I, II. СПБ. 1872, 1877.

Историки XIX в. 15 исследовали живописный город со стороны его государственных основ, юридических прав горожан, структуры населения и пр. К. А. Неволиным и Н. Д. Чечулиным были составлены первые списки русских живописных городов. Существенный вклад в изучение государственного строительства внесли историки межевого дела в России 16 . Этой темы касался А. И. Яковлев в своей работе о строительстве Тульской засечной черты 17 .

В советское время П. П. Смирнов раскрыл процесс перерастания своеземческих живописных городов киевского периода в живописные города-посады московского периода 18 , Он также показал, что характерное для Русского государства XVI-XVII вв. мощное движение колонизации на юг и восток сопровождалось непрерывным градостроительством 19 . Вопрос о том, что создание приказной системы теснейшим образом было связано со строительством живописных городов (поднятый в XIX в. К. А. Неволиным), в советское время был изучен Н. В. Устюговым и А. А. Зиминым 20 . Большим вкладом в исследование живописных городов являются работы М. Н. Тихомирова, С. А. Клепикова, Л. В. Черепнина 21 .Н. Н. Воронин 22 показал наличие в Русском государстве условий, необходимых для создания и расцвета этих городов. Труды В. И. Кошелева, занимавшегося Воронежем и Воронежским краем, а также В. П. Загоровского 23 содержат ценные сведения о методах государственного строительства в XVI-XVII веках.

В последние годы наряду с другими вопросами, связанными с изучением города, делались попытки объяснить процесс возникновения живописных городов. Сложность раскрытия методов, которыми возводились живописные города, кроется в многогранности и разносторонности самого городского организма. Города несли самые различные функции: административные, военные, торговые, портовые, ремесленные и т. д. Но все они (как будет показано ниже) строились по единой системе.

Из-за недостаточной изученности проблемы в литературе сложилось представление, что сначала строили кремль, а затем постепенно на протяжении длительного времени он "обрастал" посадом и слобода-

15 М. А. Соловьев. Города. "Энциклопедический лексикон". Т. XV. М. 1838, стр. 15; Д. Я. Самоквасов. Древние города России, стр. 6; К. А. Неволин. Указ. соч.; Н. Д. Чечулин. Указ. соч., стр. 15 - 21.

16 П. И. Иванов. Опыты исторического исследования о межевании земель в России М. 1846; И. Е. Герман. Законодательство по русскому межеванию от Соборного уложения до Генерального межевания. СПБ. 1889; его же. История русского межевания. М. 1910.

17 А. И. Яковлев. Засечная черта в Московском государстве в XVII в. М. 1910.

18 П. П. Смирнов. Посадские люди и их классовая борьба до середины XVII в. Тт. I, II. М. 1948.

19 П. II. Смирнов. Города Московского государства первой половины XVII в. Т. I. Киев. 1917, стр. 15 - 17.

20 А. А. Зимин. О сложении приказной системы. "Доклады и сообщения" Института истории АН СССР. Вып. 3. М. 1954, стр. 164; Н. В. Устюгов. Центральное управление. Приказы "Очерки истории СССР. XVII в.". М. 1955, стр. 336.

21 М. Н. Тихомиров Древнерусские города. М. 1946; его же. Средневековая Москва. М. 1948; его же. Древняя Москва М. 1956; С. А. Клепиков. Библиография печатных планов города Москвы XVI-XIX веков. М. 1956, стр. 1 - 5; Л. В. Черепнин. К вопросу о роли городов в процессе образования Русского централизованного государства. "Города феодальной России". М. 1966.

22 Н. Н. Воронин. Древнерусские города. М. - Л. 1945.

23 В. И Кошелев. Городок Орлов и его военная зона в XVII веке. "Известия" Воронежского пединститута, 1950, т. 12, вып. I; его же. Чертеж Белгорода Меньшова 1693 года. Там же; его же. Схема расположения сторон и укреплений в Воронежском крае в XVII веке. "Из истории Воронежской области". Воронеж. 1954; его же. По Белгородской черте. Козловский вал. "Известия" Воронежского пединститута, 1958, т. 26; В. П. Загоровский. Указ. соч.

ми 24 . Этот процесс казался предельно простым и ясным: город складывался и рос стихийно. Документы и материалы, раскрывающие подлинную историю сложения города (многие из которых опубликованы), не привлекали внимания ученых или истолковывались неверно. Теория стихийного сложения русских городов бытует до сегодняшнего дня. Хотя авторы ряда работ и близко подошли к выяснению истории создания живописных городов, три важнейших аспекта остались почти не разработанными: методы, которыми возводились эти города; законодательные основы градостроительного искусства; характер эстетических закономерностей живописного города. Первые два вопроса лежат в кругу исторических дисциплин, третий является темой архитектуры и градостроительного искусства.

Градостроительная наука в изучении русских живописных городов прошла три этапа. На ранних стадиях (так же, как и в исторической науке) утверждалось, что живописные города складывались стихийно и своей градостроительной мысли на Руси не было 25 . Затем была сделана попытка доказать, что градостроительное искусство существовало, но по замыслу возводились не живописные, а города регуляторства, которые якобы начали основываться уже в XVI веке 26 . В 1970 годах сложилась новая концепция, утверждающая, что живописные города создавались по замыслу. Данная мысль была еще в 50-х годах впервые высказана крупным советским градостроителем Л. М. Тверским 27 .

Как известно, в конце XVIII в. на основании указа Екатерины II живописные города начали перепланироваться по системе регуляторства, специально созданной для этого "Комиссией каменного строительства Петербурга, Москвы и других городов" 28 . В результате этого художественному облику живописных городов был нанесен значительный урон. В дальнейшем теория якобы стихийного сложения русских городов стала для них подлинной трагедией. Она привела к тому, что при начавшейся в наше время массовой реконструкции проектировщики не считались с художественными закономерностями городов, с живописной, индивидуальной для каждого из них пространственной системой, которую они ломали. Многие уникальные города исказились унылой, однообразной застройкой, уничтожившей их художественный облик.

В настоящей статье автор ставит своей задачей рассмотреть методы возведения живописных городов в Русском государстве и раскрыть активное творчество человека в этой области культуры, а также показать, что возведение новых городов было делом государственным и планируемым.

Для раскрытия методов, которыми возводились города в Русском государстве, кроме опубликованных работ, в статье использованы архивные материалы, многие из которых привлекаются впервые. Это фонды бывшего Московского архива министерства юстиции 29 , Поместно-вотчиниого архива (охватывающего время с 1540 по 1720 г.); боярские и городовые книги; Приказные дела старых лет; статьи о Разрядном

24 "Очерки истории СССР". Период феодализма. Конец XV - начало XVII в. М. 1955, стр. 82.

25 В. А. Шквариков. Русская архитектура. М. 1939; его же Планировка городов в России в XVIII и начале XIX века. М. 1939; его же. Очерки истории планировки и застройки русских городов. М. 1954.

26 В. В. Кириллов. Проекты образцовых домов, разработанные Семеном Ремезовым для Тобольска. "Архитектурное наследство", 1960, N 12, стр. 162.

27 Л. М. Тверской. Русское градостроительство до конца XVII в. Планировка и застройка русских городов. М. - Л. 1953.

28 ЦГИА СССР, ф. 1310.

29 "Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. Документы Разрядного приказа". Кн. 9 - 20. М. 1894 - 1921.

приказе 30 ; дела Сибирского приказа 31 , Уфимской приказной избы и др. Для ряда городов удалось найти документы, раскрывающие процесс их возведения от начала закладки до заселения. Так, имеются данные о вновь строившихся в XVI-XVII вв. городах: Свияжске, Ельце, Воронеже, Орле- городке, Цареве-Борисове, Козлове, Тамбове, Нарыме, Тобольске. Полностью сохранились материалы по городам Старой Руссе и Дорогобужу, в которых возводились крепости, а сами города перестраивались. По многим городам имеются отрывочные документы, которые позволяют считать, что и эти города закладывались, межевались, строились и заселялись теми же методами. К этой группе городов следует отнести западный пограничный город Себеж (Иван- город); восточный город Предуралья Уфу; уральский город Верхотурье; сибирские города Тюмень, Тура, Пелым, Березов, Сургут, Якуцк (Якутск), Томск, Мангазея, Енисейск, Красноярск, Иркутск, Илимск, Нерчинск, Селенгинск, Удинск, Омск; южные города, построенные в XVI в. в районе Тульской засечной черты, а в XVII в. - в районе Белгородской засечной черты: Орел, Волхов, Новосиль, Ефремов, Данков, Ливны, Старый Оскол, Новый Оскол (Царев-Алексеев), Усмань, Урыв, Коротояк, Яблонев и др.

Крупные торговые города, возникшие в домонгольский период (Москва, Новгород, Псков, Киев, Смоленск, Курск, Рыльск и др.), имевшие многорядные крепостные укрепления, каменные и деревянные кремли, плотно заселенные, огражденные посады, реконструировались в период Русского государства, но при этом их живописная градостроительная структура была полностью сохранена. Иногда новый кремль строился в давно обжитых районах города, которые видоизменялись; в этих случаях реконструкция велась по живому телу города. В основном же живописные города реконструировались по тем же живописным принципам, по которым возводились, благодаря чему диссонанс в художественном образе города и его планировочной структуре не возникал. Нередко бывало, что старые города оставлялись (забрасывались) и новые закладывались на другом месте. Это хорошо прослеживается в Туле, Ельце, Устюжне, Устюге Великом.

Выводы, к которым мы пришли, анализируя планы городов и другие документы, оказались близки тем, которые сделал Л. М. Тверской, изучавший в натуре живописные города и их графические материалы. Таким образом, излагаемая в настоящей статье концепция является дальнейшим развитием тех положений, которые в свое время выдвинул, но не мог доказать Л. М. Тверской, не располагая письменными источниками.

Рассмотрим теперь, как возводились отдельные города в Русском государстве.

Свияжск. О строительстве Свияжска Никоновская летопись сообщает под 1551 годом 32 . Он возводился под непосредственным руководством Ивана IV, который после первых неудачных походов на Казань создает в 20 км от нее форпост. Этот форпост, основанный на новых землях, одновременно должен был стать и административным центром 33 . Место под город выбирается царем совместно с воеводами:

30 "Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции". Т. VI. М. 1889.

31 Н. Н. Оглобин. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа 1592 - 1768 Кн. 1 - 4. 1895 - 1901.

32 То, что Свияжск выстроен по задуманному плану, исследователи отмечали (см. В Подключников. Планировка и застройка древнего Свияжска. "Архитектура СССР", 1943, N 3, стр. 34; В. П. Остроумов, В. В. Чумаков. Свияжск. Планировка и застройка. Казань. 1972). Они ошибались только в том, что считали Свияжск единственным городом, построенным по такому принципу.

33 ПСРЛ. Т. XIII. М. 1965, стр. 162.

"Благоверный царь на место приехал и...место полюбил, где быти граду и церквам святым стояти, Круглую гору". Круглая гора над рекой Свиягой и Щучьим озером, по оценке Ивана IV, "место стройно и пригоже быти городу" 34 .

Благодаря хорошей организации работ, достаточному числу специалистов- зодчих, фортификаторов, инженеров (именовавшихся по должности дьяками) и войску город, срубленный в верховьях Волги, затем был разобран и перевезен на Круглую гору 35 . Среди строителей особенно выделялся дьяк И. Г. Выродков. Все строительство велось на средства Ивана IV. "Да запасы свои царьские посылати великие" для прокорма огромного войска, "да и впред к его приходам готов тот запас" 36 . Закладка города на Круглой горе и р. Свияге началась после того, как подошли войска, приехал царь и воеводы. Летописец отмечает: "Месяца майя 24, в неделю Всех Святых, царь, Шигалей и воеводы пришли на Свиягу, и вылесчи воеводы великого князя из судов, начаша лес сещи, где быти городу, и, очистя гору, пев молебна и воду святя, и с кресты по стенному месту обошли и обложили город и церковь в городе заложили во имя Рождества Пречистыя и чудотворца Сергия... Город же который сверху привезен, на половину тое горы стал, а другую половину воеводы и дети боярские своими людьми тотчас заделали". Летописец комментирует, что это произошло потому, что под город отвели очень большую площадь: "Велико бо бяше место, и свершили город в четыре недели" 37 .

Писцовая книга Свияжска, составленная в 1565 г. (видимо, вторая, так как писцовые книги составлялись сейчас же после завершения строительства города) издана 38 . Со страниц ее предстает большой "государев город" с мощными укреплениями около центра и посада, с двумя монастырями - мужским и женским, строившимися на несколько лет позднее, сетью улиц, переулков, тупиков и с резервными дворовыми местами. Это большой ремесленно-торговый город со сложным социальным и этническим составом населения. Он спланирован и организован с перспективой на дальнейшее развитие: пустые места, сознательно оставленные при межевании во всех частях города, в дальнейшем будут заселяться по мере его роста. Писцовая книга свидетельствует, что все части города - кремль, посад, слободы - были заложены, размежеваны, спланированы и заселены одновременно. До нас дошли планы города, имевшего живописную, стелющуюся по рельефу местности планировку. Его пространственный облик запечатлен гравюрами начала XVIII века. Историк XVIII в. П. И. Рычков пишет, что с 14 мая по 10 июня "преизрядный и великий город, и в нем соборная церковь во имя Рождества Еэогородицы, шесть приходских церквей, да один монастырь внутри города были поставлены. Воеводы московские и купцы, да и простые люди построили себе изрядные дома" 39 .

Елец. Этот город был заложен еще в Киевский период и разгромлен монголо- татарами и черкесами в 1590 году. Новый Елец начали возводить в 1591 г. по указу царя Федора Ивановича на новом месте

34 Там же, стр. 160, 162.

35 Генрих Штаден. О Москве Ивана Грозного. Записки немца- опричника. М. 1925, стр. 113.

36 ПСРЛ. Т. XIII, стр. 162.

37 Там же, стр. 164.

38 "Список с писцовой Межевой книги города Свияжска и уезда письма и межевания Никиты Васильевича Еюрисова и Дмитрия Андреевича Кикина 1565 - 1567 гг.". Казань. 1909. Оригинал см.: ЦГАДА, ф. 1209, д. 432.

39 П. И. Рычков. Опыт Казанской истории древних и средних времен. СПБ. 1767, стр. 129.

как ремесленный город 40 . До нас дошла переписка строителей с Федором Ивановичем, ведшаяся в процессе возведения города 41 . В Елец Разрядным приказом были посланы два воеводы - А. Д. Звенигородский и И. Н. Мясной, а также городовых дел мастер И. Катеринин. Город закладывался по смете на заранее выбранном месте. Об этом свидетельствует челобитная Катеринина, поданная в Разрядный приказ. В дьячьей помете на ней говорится: "Бьет челом государю царю и великому князю Федору Ивановичу всеа Русии Илья Катеринин. Посылан он с воеводою со князем Ондреем Звенигородским в 100 году (1591 - 1592 г. - Г. А.) на Елец для городовые и острожные сметы и он де город и острог сметил и под город и под острог место занял" 42 . Сам Катеринин подчеркивает: "Послал ты холопа своего меня к Ивану Микитичу Мясному город делати и острогу. И я, государь, с воеводою твоим государевым Ондреем Дмитриевичем Звенигородским и Иваном Микитичем Мясным острог сделали". На чистовом листе челобитной, переписанной дьяком и поданной государю, имеется помета: "Дати ему четыре рубли, что город и острог делал, а володимерскому мастеру, что город сделал, дать три рубли" (лл. 181, 182).

Что же следует понимать под заявлением: "И он де город и острог сметил и под город и под острог место занял"? Описание города в процессе его строительства позволяет ответить на этот вопрос. При выезде на место были определены границы города, то есть той части нового Ельца, которая должна была быть огорожена "торасами" - деревянными срубами, засыпанными землей (л. 24), между которыми стояли башни (л. 163). Упоминаются Ливненские (л. 6) и Данковские ворота 43 . Вокруг города должен был быть выкопан ров (л. 24). За рвом начиналась территория острога, то есть посада (также определенная при выезде на место), огороженного деревянными стенами с башнями. За острожными стенами был сделан второй ров и поставлены надолбы (л. 116). Судя по записи, острог занимал почти всю территорию, на которой город располагался и в XIX в., стены его, как это помечено на плане 1769 г. 44 , переходили на левый берег р. Ельца. В документе записано: "И от городской стены вниз по Сосне до острожной башни, которая на Аргамачьей горе, острог не поставлен" (л. 116). Позднее он был доделан. Острог и город были расположены концентрично. Выйти из города, не пройдя через острог, было нельзя. Об этом свидетельствует челобитная А. Д. Звенигородского 1593 г., которого И. Н. Мясной, конфликтуя с ним, запер в городе: "Иван, государь, живет в остроге, а я, государь, холоп твой, сижу в городе, будто в осаде" (л. 248).

Из документов следует, что слободы были построены и заселены одновременно, более того, в них были поставлены маленькие осадные городки, "острожки". Они видны на топографическом плане, составленном после пожара в 1769 году. В указной грамоте царя И. Н. Мясному

40 Сюда по царскому указу при закладке и заселении Ельца были переведены на постоянное жительство из Тулы 100 человек, среди которых были и кузнецы. К середине XVII столетия Елец стал центром металлообработки, в котором в 1653 г. работали 43 кузницы и 14 горнов (см. В. М. Важинский. Развитие рыночных связей в южных русских уездах во 2-й половине XVII века. "Ученые записки" Кемеровского пединститута, 1963, N 5, стр. 105).

41 ЦГАДА, ф. 141, оп. 1. д. 1, св. 4. Приказные дела старых лет, "О Елецких казаках и стрельцах указы, рапорты, челобитные, росписи жалованию". Далее NN листов данного дела указаны в тексте. Частично опубликовано: Г. Н. Анпилогов. Новые документы о России конца XVI - начала XVII в. М . - Л. 1967, стр. 322 - 374. Дьячьи пометы помогла нам прочесть [Н. А. Швецова].

42 Г. Н. Анпилогов датирует этот документ 1592 г. (Г. Н. Анпилогов. Указ. соч., стр. 367). Мы считаем, что он был написан годом позднее, после завершения строительства.

43 ЦГАДА, ф. 1209, д. 137, л. 30.

44 Там же, ф. 1293, оп. 168, д. 8.

1593 г. ему приказывается для сдачи работ приехать в Москву, а вместо себя оставить в Ельце казачьего голову А. Хотяинцова: "А в городе жити приказали бы еси (Александру Хотяинцову и беречь так, чтобы от огня в городе и остроге было бережливо. И сотники казачьи в слободах и сотники стрелецкие в слободах берегли накрепко" (л. 103). Организуется слобода за рекою за "Сосною под Лутовым болотом" (л. 146). И дается государев указ: "И нам бы их пожаловать, велети около их слободы острог поставити" (л. 144).

На вопрос о первоначальном облике города, его размерах и топографии дополнительно проливают свет елецкие писцовые и переписные книги XVII века. Их сохранилось три: "Книга переписная за приписью дьяка Федора; Головина, князя Федора Петровича Барятинского до подьячего Дмитрея Петровича Болотова 154 году (1648 г.)... на Ельце городе и за городом посацких и тяглых людей" 45 ; "Список с переписной книги посацких людей в городе и в загородных слободах и поместьях и вотчинных сел, деревень и дворов в станах: Елецком, Воргальском, Засосенском, Бруслановском переписи и досмотра Василия Ивановича Сухотина и подьячего Алексея Острикова 7186 году" (1678 г.) 46 ; "Книга писцовая письма и межевания Тихона Камынина 7199, 200 и 201 годов, часть 1 и 2" 47 (1691 -1693 гг.). Эти документы дают представление о том, как шло межевание пригородных территорий. Особенно ценна писцовая книга 1691 -1693 гг. со ссылкой на писцовую книгу 1628 г., до нас не дошедшую, согласно которой все слободы, помеченные на плане Ельца 1825 г., поименованы теми же названиями. По каждой слободе дана перепись населения, обозначены отмежеванные по разным ориентирам земли и указаны храмы. Церковные земли отмежеваны особо от мирских наделов. Писцовая книга 1628 г. составлялась по просьбе челобитников, горожан Ельца всех сословий. Поводом для подачи челобитной послужили действия Романа (родной брат Филарета, дядя царя Михаила), который чинил насилия над ельчанами и отличался стяжательством 48 .

Во всех четырех документах (челобитных строителей Ельца и трех писцовых и переписных книгах XVII в.) полностью выявлен "Чин церковных наделов". Елец далеко не единственный город, писцовая книга которого начинается с чина церковного надела. Так же было и в Вязьме, по сегодняшний день сохранившей свою живописную структуру 49 . Одновременно с крепостными стенами закладывались два храма: Вознесенский собор в крепости и Успенская церковь на посаде. В указной государевой грамоте И Н. Мясному дается распоряжение о выдаче хлебного жалованья Вознесенскому и успенскому попам, дьякону, пономарю, проскурнице (л. 148). Задолго до окончания строительства крепостных укреплений города были сооружены храмы, которые действовали. Одновременно с ними был заложен Троицкий мужской монастырь. Игумену и братии также выдавалось государево хлебное жалованье (лл. 148, 149). Кроме хлебного, духовенство получало и денежное жалованье (лл- 104, 105). По государеву указу задолго до окончания строительства города из Тулы в Елец были доставлены колокола, привезены книги, в церквах сооружены иконостасы (лл. 183, 226). Из тринадцати храмов - четырех в городе, пяти в остроге на посаде, одного в слободе за Сосной и трех за р. Ельцом - только Казанская церковь (которая в XIX в. была переименована в Сретенскую) получила

45 ЦГАДА, ф. 1209, д. 135.

46 Там же, д. 8830.

47 Там же, д. 137.

48 А Воскресенский. Город Елец, Елец. 1911, стр. 55 - 59 (челобитная хранится в ЦГАДА).

49 ЦГАДА, ф. 137, д. 1, лл. 1 - 37. Эта писцовая книга составлялась по книге 1595 г. (7103) Василия Волынского, на что указывает текст книги 1627 года.

земли по межеванию Тихона Камынина в 1691 -1693 годах 50 . Остальные земли отводились по первой писцовой книге, корректировавшейся в 1628 году. На государевы деньги строились два храма - собор в городе и Успенская церковь на посаде. Все другие церкви возводились самими прихожанами.

Новый Елец, заложенный в 1591 -1593 гг., развивался очень быстро. Отмежеванных ему писцовой книгой 1628 г. земель уже не стало хватать в 1653 году. Посадские люди написали царю челобитную об отведении им новых дополнительных земель; эта просьба была удовлетворена. Правительство предусматривало развитие города и его рост. Когда строитель Ельца И. Н. Мясной подал челобитную с просьбой уменьшить размеры города, он получил категорический отказ: "Немочно Ивану города и острога убавити, с которого места пригож, чтобы в осадное время в городе и в остроге сидети было безстрашно" (л. 246).

О том, что в XVI в. возведение новых городов было делом государственным и планируемым, свидетельствует документ о строительстве Ельца. И. Н. Мясной решил ускорить строительство крепости путем насильственной задержки в Ельце приехавших к своим родственникам за хлебом епифанских казаков (Епифань в то время так же, как и Елец, создавалась вновь). Елецкие казаки Ф. Терехов с товарищами написали челобитную царю. В ответ последовал указ И. Н. Мясному: "Казаки приезжали (из Епифани. - Г. А.) к племянникам и для хлебу, а ты их даешь на поруки и велишь город делать... и ты то делаешь не гораздо: мы городы новые устраиваем, а ты пустошишь" (л. 77).

Елец строили плотники, присланные по государеву указу из разных городов, и местное население "посохой", нанимаемое за деньги, полученные воеводой из Разрядного приказа. "Посоха" нанималась по "развытке", идущей из приказа, но брали и "охочих людей". На период строительства в городе создавалась сторожевая охрана, организуемая на государевы деньги. Строителям и охранникам хлебное и денежное жалованье выдавалось из государевой казны. В центре города сооружалась житница, куда из центральных областей страны привозился хлеб. Житницами и деньгами на строительные работы ведал И. Н. Мясной. "Всего на Елец послали есмя ржи и овса оброчникам, детям боярским, стрельцам и казакам 2059 чети ржи и овса тож... и тыб тот хлеб велел всыпать в житницы" (лл. 147, 148, 149, 150).

19 февраля 1593 г., когда город в основном был закончен, поступил государев указ о денежном награждении всех участников строительства. И. Н. Мясной пишет: "Да послали есмя з Григорием з Мясным елецким жилецким детям боярским 160 человек по полтину человеку, да казакам и стрельцом, и пушкарем и затинщикам и плотником и кузнецу всего 844 человеком по 10 алтын человеку" (лл. 105, 106).

Для заселения Ельца из всех городов "по верстанию" набирается (с записью в особые книги) привилегированная верхушка. Она обеспечивается землей и деньгами, то есть "поместным верстанием и государевым жалованием". Воеводам Ельца Звенигородскому и Мясному был дан государев указ: "на житье" поверстать 200 человек детей боярских из других городов. Однако пункты, из которых избирались жители для нового города, при этом не оголялись, так как следовало брать молодых людей из больших семей: "Дети боярские из-за отцов неслужилые: от отцов - дети, от братии - братья, от дядь - племянники" (л. 63). Елецким воеводам удалось "написать на Ельце на житие" из разных городов только 164 детей боярских. Государю они посылают "отписку" о ходе "верстания": "И мы, государь, выбрали окладчиков из городов детей боярских, да релели им поверстай по твоей государевой грамоте: 1-ю статью по 200 чети, а денежного жалования по 6 рублев, 2-ю статью

50 Там же, ф. 1209, д. 137, лл. 26, 27, 28 об., 29.

по 150 чети, а денежного жалования по 5 рублев, 3-ю статью по 100 чети, а денежного жалования по 4 рубли" (л. 63). Одновременно идет заселение города низшим сословием: казаками, стрельцами (среди которых находятся и мастеровые люди), крестьянами. Набираются они из других городов, сел, деревень по тому же принципу: "от отцов - дети, от братии - братья, от дядь - племянники" (о чем свидетельствует "память" боярину И. В. Годунову, присланная 5 сентября 1592 г. (л. 55).

Для привлечения в город населения государство выдавало селитебные деньги. Донской атаман Михаил Антонов, сын Кошлыка, да Русинка Дробишев, сын Клушина, заявили в своей челобитной: чтобы "казаков прибрать" (то есть поселить их в Ельце), необходимо "дать свою государеву приборную грамоту" и пожаловать "государевым жалованием денежным и хлебным... селитовными деньгами и хлебом. А без селитовных, государь, денег, нам холопем твоим, прибрати казаков и без хлеба невозможно" (л. 146). Из этой челобитной видно, что одновременно с "верстанием" и записью в новые города казаков государство должно было выплачивать им "подъемные суммы" в виде денежного и хлебного жалованья.

Размещение жителей в городе, а следовательно, и межевание городской территории велись воеводами. 31 августа 1592 г. руководителям строительства Ельца дается государева указная грамота о том, как расселить детей боярских: "Писали есте к нам и книги детей боярских верстанья к нам прислали, и нам то ведомо. И как к вам сия наша грамот придет, и вы б детям боярским елецким жильцом по своему верстанию земли им отмерити велели по их окладам по Сосне реке (то есть в городе. - Г. А.) и за Сосною рекою" (то есть за городом. - Г. А.) (л. 61).

Документы о строительстве Ельца дошли до нас далеко не полностью. Так, в них нет упоминания о чертеже и росписи, по которым, как правило, возводился город в Русском государстве. Но о том, что чертежи Ельца существовали, свидетельствует опись, составленная в 1666 г. дьяком Разрядного приказа Д. И. Башмаковым, которая хранилась в Разрядном приказе 51 .

Одной из особенностей создания городов являлось то, что жители сами на выделенных им участках строили себе дома. Кроме того, они должны были устраивать свою жизнь так, чтобы в дальнейшем не нуждаться в государственном:, денежном и хлебном жалованье. Так, всём жителям Ельца, приехавшим из других городов, предписывалось, построив себе дом, заниматься пашнями и огородами. Какое внимание уделялось этому вопросу, видно из государевой грамоты, присланной в Елец, о расселении детей боярских. В ней говорилось: "И велети им себе пашни распахивати и устраиваться. А на посылки их ныне и в приезжие станицы и на сторожею не посылать. А городовое дело им делати не велети покамести они дворы себе не построятца" (л. 61). О том, что каждый жилец во вновь строящемся городе должен был поставить себе избу, говорят и другие документы. Так, Ю. Малявин писал в своей челобитной: "А как де почали устраивати новый город Елец, и он де Юшко, написался на Елец на житие в дети боярские и город и острог делал и двор себе на Ельце поставил" (л. 129).

Царев-Борисов. Этот город был заложен в 1600 г. на самой южной окраине России, на р. Осколе, в месте впадения в него р. Бахтина ко-

51 О двух елецких чертежах Башмаков сделал следующую запись: "Чертеж Елецкой невелик, на складце, а которого году, и кто прислал, того на нем не написано. Чертеж Елецкой же, подклеен бумагою, ветох гораздо, со все стороны ободран, а которого году и хто прислал, того на нем не подписано" ("Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции". Т. VI, стр. 18).

лодезя. В указе, данном воеводам, выявляются взаимоотношения между участниками строительства. Город сооружается по указу царя, как его "государево дело", воеводами, на основании чертежа и росписи, изготовленных в Разрядном приказе: "Лета 7108 июля 5 день Государь... Борис Федорович всеа Русии велел окольничему и воеводам Богдану Яковлевичу Вельскому да Семену Романовичу Олферову ехать для своего государева дела и земского на поле на Донец на устье Оскольское к речке Бахтину колодезю, велел им государь и вел. кн. Борис Федорович всеа Русии поставить город, а чертеж и роспись по тому месту им даны, а которые головы Федор Чюлков да Истома Михнев того места смотрели и чертили и те головы Федор и Истома с ними посланы" 52 .

Далее в указе говорится, что воеводы, придя на место, должны еще раз по чертежу и росписи Чулкова и Михнева измерить, просмотреть все ручьи и овраги и установить, какие будут закопаны, а какие сохранены. Они обязаны увязать пересеченный рельеф местности с крепостными укреплениями, стенами и башнями, проезжими дорогами. Документ гласит: "А как на Донец и на устье Оскольское к Бахтину колодезю придут и окольничему и воеводам Бог. Як. да Сем. Олферову и то место.., которое... присмотрели головы Федор Чюлков да Истома Михнев по чертежу и по росписи измерити и ручьев и бугров рассмотрети и измерити сколь далече которой ручай или бугор будет от города и как ими промышлять раскапывать ли который бугор или ручай мочно в город принять, каким обычаем их в городе принять из башни ль наниз или иная какая крепость делать и сколько сажен городовые стены или рву к тому ручью или к бугру и около того ручья или бугра делать да и врагов (оврагов. - Г. Л.) им на том месте рассмотрети и измерити и которые враги вместо не сошлись и им то измерити сколько сажень меж теми враги проезжево места и надобет ли иво перекопать или не надобаеть, и какие враги пригодятца около города во рвов место" 53 . Выбирая место под город, воеводы должны были не только оценить его достоинства и недостатки с учетом нужд его обороны, но и улучшить в военном отношении рельеф местности. Из документа видно, какое большое значение придавалось чертежу, сделанному служащими Разрядного приказа, и росписи. Одновременно составлялась смета: "А на город на башни и на всякое городовое дело сметить им лес каков город делати по тому чертежу и по росписи" 54 .

Ритуал закладки города, о котором говорилось выше (при описании закладки Свияжска в 1551 г.), полностью сохранился в 1600 г.: "Да тотчас петь молебен и осветя воду велети город обложити по чертежу и по росписи, каковы им чертежи и роспись даны и велети плотником город рубити и делати наспех, а делать им город образцом как пригоже то государь царь и вел. кн. Борис Федорович всея Русии положил на окольничем и воеводе на Богдане Яковлевиче" 55 .

Тот же указ дает воеводе Б. Я. Вельскому право выбирать для решения пространственного образа города такой образец, который он считает наиболее пригодным. Судя по этой записи, образцы составлялись не только на отдельные здания 56 , но и на весь город, последний рассматривался как единое художественное целое. Можно полагать, что образцы для города делались в виде чертежей.

Строительство церквей в Цареве-Борисове так же, как в Свияжске и Ельце, велось одновременно с закладкой города. "Духовной" охране

52 Д. И. Багалей. Указ. соч. Т. 1, стр. 5.

53 Там же, стр. 7, 8.

54 Там же, стр. 7.

55 Там же, стр. 8.

56 За образец, как правило, брались уже существующие постройки, отличавшиеся высокими художественными качествами, иногда их фрагменты или детали, на что указывалось в подрядной записи.

последнего (создание патроната) придавалось такое же значение, как его охране от врагов (сооружение крепостных укреплений). Патронат города и его наименование определялись государевым указом: "Укрепить совсем как в городе в приход крымского царя и царевичей и больших людей сидети бесстрашно и надежно; да дать тому городу имя Царев-Борисов город, да поставить им в городе где пригоже церкви Пресв. и Живоначальные Троицы а другой храм святых великих страстотерпцев Бориса и Глеба а церковное строенье образа и книги послано" 57 .

Царев-Борисов строится как город аграрного типа. В указе об этом сказано определенно: "А как город зделают совсем и им отписать к государю... Борису Федоровичу (титул) да и роспись прислать да то имянно написать в роспись каковы около города крепости реки и сколь глубоки.., какова земля добра ль или средняя или худа и какие леса и сколь далече лес большой и можно ль около города пашню и попасы устроить и сколь далече около города будут покосы и на сколько верст по смете пашенные земли и покосов и иных каких угодий рек и лесов" 58 . Здесь привлекает внимание указание на то, что, кроме чертежа, росписи и сметы, которые составлялись перед закладкой города, после завершения его строительства в приказы посылались новый чертеж и роспись.

Документы других городов позволяют уточнить характер росписи, чертежей, смет целиком на город и на отдельные его части, крепостные укрепления, ружные (строившиеся и содержавшиеся государством) храмы, государственные здания.

Новый Нарым. Подробная роспись 1644 г., сохранившаяся полностью, касается города Нового Нарыма.

На выбранной под город площади дьяк или будущий воевода города, посланный государевым указом из Разрядного или Сибирского приказов, определял место постройки крепости, посада, слобод, намечал дороги, пахотные и выгонные земли, которые прирезаются к городу. Новый Нарым планировался как город торговый. Проектировщик советовал поставить его на обжитом уже месте. Крестьян с семьями, живущих на горе, выбранной под город, он предлагает перевести к их пашням: "Государевых крестьян на горе над рекой стоит усад, а той речке имя Судми, и на том месте быть новому острогу, а тех пашенных крестьян усад с того места снесть по их крестьянским пашням, где у ково пашня занята, для того что окрамя тово места, где государевых крестьян усад поставить острогу негде. А в прибавку к тому усаду под то острожное место и за острогом под слободы, где быть дворам служилых и всяких людей и под острог и на выпуск животине надобе будет земли в прибавку из государевой пашни десятин с пять, а в тое место пашни, что отойдут под острог и под дворы вычистить лесу за теми государевыми польми... А слободам быть у того острогу служилых и всяких людей по обе стороны острогу по горе. Для того что в остроге дворы всех служилых и всяких людей неуставятца. А у острогу будет с одной стороны гора, крутое место, а с трех сторон места ровны" 59 .

Автор росписи всесторонне характеризует топографию местности, рассказывает о водных и сухопутных путях около горы, где предполагается построить Нарым. Он проектирует поставить город так, чтобы его можно было связать с Обью. Для этого он предлагает соединить Парабельскую протоку, около горы, с речкой Сюдмью, обтекающей

17 Д. И. Багалей. Указ. соч., стр. 9.

58 . Там же.

59 ЦГАДА, ф. 214, Сибирский приказ, стб. 136, лл 83, 84, 85, 86. Этот документ публикуется впервые; указание на него имеется у Н. Н. Оглоблина в путеводителе по Сибирскому приказу (см. Н. Н. Оглоблин. Указ. соч., кн. I).

гору с другой стороны, провести земляные работы, чтобы сделать протоку судоходной, а город торговым. Мост он планирует построить на р. Сюдми, у озерка, а новую пристань - на Парабельской протоке, после того как она станет судоходной. Для защиты от нападения пристань следует соорудить в глубине протоки (тогда она не будет видна с Оби). А чтобы торговые, и промышленные, и всякие люди не проезжали мимо нового острога, на р. Кете, притоке Оби, поставить караул (л. 86).

Согласно этой росписи, были проведены все предлагаемые дьяком Разрядного приказа работы. До настоящего времени город Нарым сохранился в том виде, как он был запланирован.

Роспись всегда подавалась в Разрядный или Сибирский приказ вместе с чертежом. Сведения о том, какие данные наносились на чертеж, дают материалы о переносе на новое место Старого Нарыма, заложенного в 1596 году. Так, в документе от 1611 г. говорится, что должен быть сделан чертеж "Новому городу, и городовым всяким крепостям и пашенным землям и всяким угодиям" 60 . Более точная расшифровка чертежа содержится в документе 1630 г.: "Да в котором месте вверх или вниз по Оби место, где острог поставить и посад устроить отыщешь и тебе тому месту велети чертеж начертить, как будет и посад и какие крепости и по какую сторону Оби реки" 61 . Дошедшие до нас чертежи городов свидетельствуют о том, что они были различны как по содержанию, так и по технике выполнения: чертежи, сделанные до закладки города, отличались от чертежей, фиксирующих существующий город или составленных на его перестройку.

О том, что чертежи в Русском государстве XVI-XVII вв. были очень распространены, свидетельствует ряд списков, дошедших до нас от этого времени. В первую очередь это описи царского архива 1575- 1584 годов. В нем в ящиках хранились дела от периода княжения Ивана III. В ящике 22-м находились дела Ивана III и Василия III, среди которых был "чертеж Себежский и Гумянский". В 25-м ящике хранился "список города Смоленска с путями и волостями, что к нему тянет". В архиве поименованы чертежи Лукам Великим, Псковским пригородам с литовским городом Полотском и др. Сохранились городские росписи Василя, разъездные списки Дмитрова, Рузы, Звенигорода 62 . В царский архив попадали лишь некоторые чертежи, однако и они свидетельствуют о наличии хорошо развитой картографии уже в конце XV - начале XVI века.

Основная масса чертежей хранилась в Разряде, о чем говорит запись в предисловии к книге Большого чертежа, составленного в 135 г. (1627 г.): "Дьяки думные Федор Лихачев и Михайло Данилов велели сделать новый чертеж всему Московскому государству, на все окрестные государства, применяясь к старому чертежу в ту же меру" 63 . В связи с этим и был разыскан в Разряде старый чертеж, "что уцелел от пожару". Старая роспись, "что сделана в Разряде при прежних государях", также хранилась здесь. Об этом же свидетельствует и список 231 чертежа, составленный до 1666 г. в Разрядном приказе думным дьяком Д. И. Башмаковым 64 . В нем поименованы 63 города и дан дополнительный список на 17 городов. Привлекают внимание город Белгород и его уезд, по которому в Разряде хранилось 27 чертежей.

60 Г. Ф. Миллер. История Сибири. Т. I. Приложения, стр. 337, § 78.

61 Там же. Т. П. Приложения, стр. 370, § 280.

62 "Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Академии наук". Т. I. СПБ. 1836, стр. 333 - 335, N 289. Подлинник хранится в Государственной Публичной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина.

63 "Книга Большого чертежа". М. 1864, стр. 2, 3, 211.

64 "Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции". Т. VI, стр. 15 - 29.

Описание чертежей показывает, что делались они часто, почти ежегодно, и отражали те работы, которые проводились воеводами в городе или уезде. Эти чертежи в основном выполнялись на местах и присылались в Разряд. Самый ранний чертеж Белгорода относится к 1640 году. Так же обстояло дело и в г. Карпове, по которому с 1640 по 1652 г. было составлено 8 чертежей. По Яблонову с 1639 по 1666 г. было изготовлено 14 чертежей. Чертежи Воронежа (всего 15) начали присылаться в Разряд с 1636 года. То, что чертежи были неотъемлемой частью градостроительного делопроизводства, подтверждает указ Сибирского приказа от 18 сентября 1697 г. об изготовлении на местах чертежей городов. В приказе разъясняется, что "чертежи делались в городах для того, что в Сибирском приказе сибирским городам чертежей нет и ведати непочем" 65 .

Сведения о методах изготовления чертежей, карт и планов городов пока еще весьма скудны, но тем не менее и они проливают некоторый свет на этот вопрос. Воевода Ахтырского полка в 194 г. (1696 г.) просил Разряд выслать ему для составления плана города чертежника или иконника: "А для того дела дать из Севска чертежника или иконника, а буде в Севске нет ино дать из Рыльска". Поскольку в Севске на этот раз нужного человека не оказалось, то дан был "для чертежного дела из Рыльских иконников Федор Якимов" 66 . Чертежи землям, селам и городам, хранящиеся в Поместном приказе, выполненные в акварели, свидетельствуют о том, что в их составлении принимали участие иконных дел мастера 67 . Из других документов видно, что чертежи изготовлялись в Разряде различными людьми, специально посылавшимися предварительно для обследования тех местностей, на которых должен был ставиться город (например, Царев-Борисов, Козлов и другие) 68 .

Сметы так же, как и чертежи, были неотъемлемой частью градостроительной документации, составлявшейся в Разряде. Огромный размах градостроительных работ на необъятных просторах южных и восточных земель мог вестись только при условии хорошей организации планирования и сметного дела. В делах Разрядного приказа удалось обнаружить полностью сохранившуюся смету на три новых города, которая была составлена служащими Разрядного приказа Ф. Сухотиным и Я. Юрьевым. Она находится в составе "выписи (1637 г.) из боярского приговора о строительстве городов, острогов и укреплений по засечной черте и связанных с этим расходов" 69 . Сухотин и Юрьев были посланы на место предполагаемого строительства жилых городов на "Поле". Их охраняли 200 служилых людей. Кроме того, Разрядный приказ снабдил экспедицию географическими картами и примерным вариантом строительства укреплений и городов, составленным на основании опроса местных людей и жителей близлежащих городов - Белгорода, Оскола, Курска (лл. 8, 17). Экспедиция работала два месяца и вернулась в Москву 26 декабря 1636 г. с чертежами, подробным описанием местности, планом строительства новых укреплений и общей сметой (л. 17).

Кроме общей сметы, были составлены сметы на три жилых города, по которым точно указывалось их местоположение (названий пока у них не было): первый город - "на реке Сосне у отрогу Терновского лесу", на Кальмиюской сакме (то есть большой дороге), второй - "на Кальмиюской сакме вверх по реке Сосне в устье реки Усерд, на нижнем городище", третий - "на Муравском шляху на реке Ворсклу

65 ПСЗ. Т. III, N 1532.

66 "Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции". Т. IV. М. 1884, стр. 230 - 231.

67 ЦГАДА, ф. 1209, Поместного приказа чертежи.

68 Планы городов и другие чертежи XVII века (ЦГАДА, фф. 1209,210,214).

69 Там же, ф. 210, Разрядный приказ Белгородского стола, столбцы, стр. 73, л. 58. Далее NN листов указываются в тексте.

на Карповском стороженье". Города рассчитываются на 1 тыс. служилых людей, которых нужно "устроить на жилье землями и всякими угодьями". Все три города предполагалось окружить дополнительно несколькими "стоялыми городками", от городов отходят земляные валы. По всем городам расселяются конные и пешие служилые люди, которые должны охранять строителей, "покаместь город устроитца". В смете указывается, из каких мест "на городовое дело и на селитьбу брать лес". Дополнительно составляется отдельная смета на крепостные укрепления. Предполагалось, что на первые два города нужно будет по 8 тыс. бревен, на третий - 6 тысяч. Смета составлялась в денежном и хлебном выражении в трех различных вариантах в зависимости от сложности работ по возведению города: определялась сумма жалованья ратным людям на охрану строителей, стоимость работы самих строителей и материалов на все три города. Давалась также подробная смета на строительство валов, стоялых городков, надолб и других укреплений вокруг города. В конце указывалась общая сумма: "Обоего три города да восемь острожков ратным людям, и от земляного и от надолбного дела дать денег по большой статье 111574 рубли 15 алтын, да хлеба ржи и овса 24000 чети" (лл. 58 - 69).

В Русском государстве новые города были небольшие, поэтому не случайно в смете расчетной единицей является 1 тыс. человек мужского пола. Все население такого города с женами и детьми примерно составляло 5 - 6 тыс. человек. О том, что размер города регламентировался правительством и существовал его определенный оптимальный вариант, свидетельствует другой документ. В 1680 г. выходцы из Правобережной Украины хотели построить город на берегу р. Битюга. Боярская дума разрешила им поселиться в России, но предложила другое место. Она вынесла следующий приговор: "А буде их придет многолюдство большое и в одном городе им уселитца немочно и им строится городами ж промеж Полатова и Валуйки и Нового Оскола по обе стороны реки Оскола и по Северскому Донцу выше Царева-Борисова города и промеж Усерда и Полатова по вершинам реки Сосны по угодным местам" 70 . Следовательно, согласно боярскому приговору, пришлые люди должны были основать несколько городов, так как в один город им "не уселиться".

Две сметы на строительство крепостных деревянных укреплений сохранились в документах Старой Руссы. Старая Русса, как известно, была основана еще в домонгольский период. В XVII в. она реконструировалась. В 1629 г. был поднят вопрос о реставрации старого города. Правительство направило старорусскому воеводе К. Супоневу и подьячему А. Лялину грамоту за подписью государева дьяка Б. Болина, в которой приказывало "осметить старорусское острожное дело". В ответ было послано два предположения 71 . Первый проект и смета предусматривали оставить город на старом месте, несмотря на то, что оно полой водой при разливе рек Полисты, Порусьи и Перерытицы вымывается. По второй смете предлагалось перенести город на новое, более высокое место. По этому поводу воевода пишет: "И мы, государь... по твоему государеву (титул) указу и по грамоте с старосты и целовальники и с посацкими людьми и с около русскими крестьяны и с плотники старорусского острог и башни и тарасы и надолбы смечали. И старого, государь, острогу лес ни в какове острожное дело не пригодитца весь загнил и розвалился, потому что острог и башни и тарасы и столбы и надолбы деланы из старого хоромново лесу в прошлом во 125 году"

70 Там же, стр. 1530, л. 32.

71 Там же, ф. 141, д. 32, Воеводские отписки, росписки, челобитные в острожном деле города Старой Руссы. Цитируемый ниже источник не опубликован. Листы сто далее указаны в тексте.

(1616 г.) (л. 2). Далее Супонев пишет о том, сколько понадобится нового леса для работ на старом остроге (л. 3). Воевода предлагает к старому острогу прирубить еще один острог; по его мнению, это необходимо сделать в связи с тем, что население в Старой Руссе и вокруг нее увеличилось. Он сообщает, что если старый город не будет расширен, то "старорусским посацким и околорусских погостов крестьянам в старом остроге вместица будет негде" (л. 3). Супонев и Лялин утверждают, что обе эти крепости - "старорусский острог по старой подошве и с новою прибавкою в отделке станет 1974 рублев 12 алтын" (л. 3).

Второе предложение старорусского воеводы и подьячего состояло в том, чтобы построить острог на более сухом месте, "около каменных храмов прежнее соборные церкви Бориса и Глеба и около великие мученицы Пятницы подле Порусья реки Соляного озера. И то, государь, место стало высоко и усторожливо и пещано и в копанию земля легка". Они советуют поставить новый город вокруг старого посада с каменными церквами размером в округе 476 сажен. "От Петра и Павла до Отгоротцской улицы и до Порусья реке прокопати рва 325 сажен, шириной в две косых сажени, а глубиной копати в сажен косая с четвертью сажени". Супонев и Лялин утверждают, что "старорушане посацкие люди и околоруских погостов крестьяне многие сказывают из стари, что были на этом месте колодези многие с пресною свежею водою. А ныне де колодези осыпались от разорения и от пожаров". Новый острог на другом месте, по их подсчетам, будет стоить на 20 рублей 27 алтын и 5 денег дешевле старого (лл. 4, 5). Смета, составленная на основании описания всех деталей крепости, с указанием материала, его сортамента, количества и стоимости свидетельствует о том, что строители великолепно представляли себе конечный результат - общий вид крепости, а также размер затрат на ее сооружение.

Одним из малоизученных вопросов строительства живописных городов является вопрос межевания городской территории. Поскольку площади, улицы и тупики города свободно и плавно изгибались на рельефе местности, то у исследователей сложилось впечатление, что возникали они стихийно. Однако даже те немногие сведения, которыми мы располагаем, говорят об обратном. В III Новгородской писцовой книге XV в. имеются материалы о планировании Старой Ладоги. В них даются указания вести на пустых местах застройку рядами, ставить второй ряд позади первого, ориентируясь при разбивке дворов на храмы 72 . Размерялись улицы и в Новгороде. В Никоновской летописи под 1531 г. говорится о присылке в Новгород московских дьяков для размежевания улиц 73 . Сохранились сведения середины XVII в. о том, как отмеривалась земля для поселения служилых людей в городе Челны: "Под дворы и под огороды вдоль по тридцати сажен, а поперег по десяти сажен человеку" 74 . В документах Уфимской приказной избы середины XVII в. говорится о размере отводимой земли каждому жителю города. При уфимском воеводе был специальный дьяк, который ведал межеванием городских земель и выдачей участков жителям города 75 . О том, что в городе никто самовольно и без "государеву указу" не мог увеличить свой земельный участок или производить перепланировку, свидетельствует дело Якуньки Арзамасцева. Последний, чтобы прирезать себе пустой участок, должен был обратиться к государю 76 .

72 П. П. Смирнов. Города Московского государства первой половины XVII века. Т. I, стр. 14.

73 ПСРЛ. Т. XIII, стр. 60.

74 ЦГАДА, ф. 1209, кн. 156, лл. 156 - 157.

75 Там же, ф. 1173, оп. 1, дд. 502, 511, 537 - 544, 610.

76 Там же, ед. хр. 599, лл. 1, 1 об., 2.

Деятельность Разрядного приказа по возведению новых городов, согласованность его действий с указаниями царя и Боярской думы, а также с мнениями воевод можно проследить на документах строительства Козлова и Козловского уезда (1635 - 1637 гг.). Сначала был сделан опрос "служилых людей", знакомых с топографией местности, которые предложили поставить новый город на Урляпове городище, на котором еще в XVI в., как они помнят, хотел основать город Борис Годунов 77 . Собрав сведения об Урляпове городище, Разрядный приказ передал их на рассмотрение государю. 22 августа 1635 г. из дворца пришли "выпись в доклад по делу в Разрядном приказе о строительстве города на месте Урляпова городища". "Для городского строения указал государь ехать Ивану Биркину да Михаилу Спешневу" (лл. 12- 13). Отсюда явствует, что строители города назначались правительством. Своеобразие строительства Козлова заключалось в том, что Биркин и Спешнев, ознакомившись с Урляповым городищем, отказались возводить там город, так как присмотрели для него лучшее место, которое принадлежало С. Козлову (лл. 77, 189, 191). Их выбор был одобрен Разрядом. Город был построен "на Козлове урочище" (л. 189).

Документы о возведении Ельца, Царева-Борисова, Козлова говорят о том, что руководителями строительства этих городов являлись их будущие воеводы. Как правило, во главе работ стояли два воеводы. Они имели большие права, но на них возлагалась и большая ответственность. Они могли корректировать предварительные проекты, несли полную ответственность за выбор места для будущего города, за осуществление строительства в соответствии с указаниями, полученными в приказах, и за качество работ. Это подтверждается материалами Сибирского приказа по городам Тюмень, Тобольск, Тура, Пелым, Березов, Сургут, Нарым, Якутск, Томск, Верхотурье, Мангазея, Кузнецк, Енисейск, Красноярск, Иркутск 78 .

Подведем итоги. Определением места под закладку нового города и строительством его, а также реконструкцией старых городов в Русском государстве XVI-XVII вв. занимались Разрядный и Сибирский приказы по решению государя и Боярской думы. Для закладки города в Приказе составлялись чертеж, роспись и сметы. Выбор места под город и руководство строительными работами осуществлялись, как правило, двумя воеводами будущего города (получившими специальные знания и навыки в строительстве). В Разрядном или Сибирском приказе в помощь им давали нужных специалистов - градостроителей, фортификаторов, художников, рассыльных и т. д. Городские укрепления, ружные храмы, правительственные и общественные здания возводились на государственные средства мастерами. Жилые здания и приходские храмы строились самими жителями на участках, выделенных им по государеву указу воеводами городов. Но в отношении частного строительства существовали жесткие нормы; оно производилось под контролем государства. Заселение нового города велось организованно, путем перевода правительственными указами из старых городов молодых семей всех сословий. Каждому жителю нового города по специальным распоряжениям государя выдавались селитебные деньги и хлебное жалованье. Строительство новых и реконструкция старых городов осуществлялись очень быстро. Маленькие города возводились в 2 - 3 недели, большие - в 1,5 - 2 года. Внешний облик русских городов также определялся государственными приказами. Города, как и отдельные здания, строились по образцам. Выбор того или иного образца, как правило, также доверялся воеводе - строителю города.

. Google . Yandex

Постоянная ссылка для научных работ (для цитирования):

Г. В.. Дата обновления: 17.08.2017. URL: https://сайт/m/articles/view/ОРГАНИЗАЦИЯ-СТРОИТЕЛЬСТВА-ГОРОДОВ-В-РУССКОМ-ГОСУДАРСТВЕ-В-XVI-XVII-ВЕКАХ (дата обращения: 27.03.2019).