С тех пор Филарет, оставаясь убежденным монархистом, невзлюбил сановный Петербург, вездесущее чиновничество, самоуверенных бюрократов, которых он, случалось, осаживал с холодной учтивостью. В Москве передавался из уст в уста рассказ о том, как попросил он спеть “на восьмой глас” полицейского генерала, вздумавшего “исправить” службу в одной из московских церквей. Даже А. И. Герцен, по взглядам очень далекий от Филарета человек, вспоминал о нем с симпатией. По его словам, митрополит умел “хитро и ловко” унизить светских властителей. “Филарет,- писал Герцен,- с высоты своего первосвятительного амвона говорил о том, что человек никогда не может быть законно орудием другого, что между людьми может только быть обмен услуг, и это говорил он в государстве, где полнаселения - рабы”.

Однако долгое николаевское царствование наложило отпечаток и на Филарета. Его либерализм все более оставался в прошлом. Главная проблема, справедливо считал он, заключается во внутреннем возрождении человека, а не во внешних реформах. Но такой подход привел его к отрицанию перемен. Он предостерегал против женского образования, против отмены телесных наказаний. В своей епархии Филарет практиковал деспотические методы управления.

Долгая жизнь и высокий сан Филарета, при глубоком уме и твердой воле, не могли не оказать сильного влияния на русское общество. Проповеди Филарета, прозванного "московским Златоустом", отличались рассудочностью: его величавая речь обращалась к разуму слушателей, а не к их чувству; отвлеченное изложение было мало доступно пониманию среднего слушателя. Филарет избегал иностранных слов (телескоп, например, называл "дально – зрительным стеклом"), употреблял славянские слова, прибегал к диалектическим сближениям. По содержанию своему, проповеди Филарет не касались вопросов современности; отрешенные от явлений действительной жизни, они призывают к пассивным добродетелям молчания, смирения, терпения и преданности воле Божией. Личный характер Филарет был властный и упорный; он не чужд был суровости, выражавшейся, например, в противодействии стремлениям Гааза. Пользуясь громадным влиянием, он иногда выступал против прогрессивных стремлений общества и правительства (защита телесных наказаний ссылками на Священное Писание).

Преследования старообрядцев.

Старообрядчество было крупнейшим в истории России религиозно-общественным движением. В нем отразился стихийный, неосознанный, обличенный в религиозную оболочку протест, порожденный социальными противоречиями самодержавно-крепостнического строя и идеологическим засильем господствующей православной церкви. В течение трехсотлетней эволюции общественно-политическое содержание этого протеста менялось в зависимости от изменения социального состава движения, конкретной исторической ситуации и расстановки классовых сил.

Старообрядчество не было единой организацией. Оно разделилось на два направления - приемлющих священство и не приемлющих. Первых звали “поповцами”, вторых - “беспоповцами”. Вторые разбились на множество толков и согласий. Первые держались сплоченнее, но у них не было своих епископов и некому было рукополагать (возводить в сан) священников. Старообрядцы переманивали священников из официальной церкви, переучивали их и рассылали по своим приходам.

При Николае I положение старообрядцев значительно ухудшилось. Былая голицынская веротерпимость была надолго и накрепко забыта. При активном содействии официальной церкви правительство предприняло широкие действия против старообрядцев. Был издан указ, запрещавший им принимать беглых священников. Начался разгром старообрядческих монастырей на реке Большой Иргиз в Саратовской губернии, где происходило “исправление” беглых священников. В 1841 г. был закрыт последний из иргизских монастырей. Ряды старообрядческого духовенства начали редеть. Но в “поповщине” вскоре возникла своя собственная церковная иерархия. В 1846 г. в старообрядчество перешел босно - сараевский митрополит Амвросий, ставший митрополитом белокриницким (Белая Криница-село в Буковине, в пределах тогдашней Австрии). “Австрийское согласие”, имевшее своих собственных митрополитов, епископов и священников, стало как бы второй православной церковью в России. Число ее сторонников умножалось несмотря на то, что главные организаторы новой церкви были вскоре запрятаны в монастырские тюрьмы. В Москве и Московской губернии число последователей белокриницкой иерархии составляло 120 тысяч человек.

К кануну великих перемен в жизни страны в православной церкви не было единства и росло недовольство. Иерархия была недовольна засильем светского чиновничества. Рядовое духовенство - привилегированным положением монашества и деспотизмом архиерейской власти. В своем большинстве приходское духовенство было задавлено нуждой и имело невысокий уровень подготовки. Основную свою задачу оно видело в исполнении обрядов и слабо вело проповедь, недостаточно разъясняло народу нравственные устои религии. Именно поэтому, несмотря на гонения, а то и благодаря им, укреплялось старообрядчество, чья проповедь часто была живей и доходчивей.

5. Русская православная церковь в ХХ веке.

Февраль 1917г. поставил Русскую Православную церковь в совершенно новое и необычное для нее положение. Впервые со времен Петра 1церковь освобождалась от подчинения государству.

Руководство православной церкви признало Февральскую революцию. 9 марта 1917 г. Святейший синод призвал верующих…“довериться Временному правительству, чтобы трудами и подвигами, молитвою и повиновением облегчить ему великое дело водворения новых начал государственной жизни”.

Самой церкви теперь коренным образом предстояло изменить свою жизнь. Эти перемены начались немедленно. С весны 1917 г. Православные епископы впервые за сотни лет стали избираться самими верующими на епархиальных съездах.

Идеи созыва соборов и восстановления патриаршества высказывались в среде духовенства и общественности еще в Х1Х в. В 1905 г. члены Святейшего синода даже предложили царю созвать собор и избрать патриарха. Николай l l отвечал, что столь великие дела не должны совершаться в такое тревожное время. По иронии судьбы время, в которое их пришлось осуществлять, оказалось еще более тревожным.

15 августа 1917 г. в Успенском соборе Московского Кремля открылся Поместный собор Русской Православной церкви. На открытии собора присутствовал глава Временного правительства Александр Керенский. Московский митрополит Тихон говорил, что собор… “воплотил мечты и чаяния лучших сынов Русской Церкви, которые жили мыслью о возобновлении соборной жизни церкви, но не дожили до этого счастливого дня”.

Через три дня после Октябрьского переворота, 28 октября, Собор принял решение о восстановлении в Русской Православной церкви патриаршества, упраздненного в 1703 г.

5 ноября на патриарший престол был избран митрополит Тихон. Работа Поместного собора продолжалась более года. Он закончил ее 1 сентября 1918 года, став свидетелем величайших потрясений и перемен в жизни страны.

Гонения, преследования защитников древних православных обычаев начались сразу после церковной реформы.

9 октября 1652 года стала печататься первая переиначенная никоновскими справщиками книга - Псалтырь , в которой были исключены указания о двуперстном крестном знамении и о земных поклонах при великопостной молитве св. Ефрема Сирина . Книга вышла 11 февраля 1653 года, а вскоре Никоном была разослана «память » (инструкция, циркулярное письмо ), в которой он единолично предписывал всей Церкви последовать новому , установленному им порядку.

Православная вера учит христиан во всем слушаться Христа, святых церковных Соборов и поступать по правилам святых отцов .

Поэтому православные русские люди не должны были и не захотели слушаться патриарха, когда он велел всем изменить установленные обычаи по своему желанию . Надо больше бояться прогневать Бога, чем Никона, рассудили они.

Но патриарх был настроен решительно. Репрессии против несогласных не заставили себя долго ждать. 4 августа был заключен под стражу протопоп Иоанн Неронов , а через несколько дней - протопоп Аввакум вместе с единомышленниками из числа прихожан. Вскоре были схвачены и многие другие священники, смело вставшие на защиту Православия . Старая вера сразу лишилась многих наиболее активных и образованных своих приверженцев.

В 1654 году Никон созвал Поместный собор, который должен был оправдать беззаконно начатую им церковную реформу . На нем епископ Павел Коломенский выразил несогласие с Никоном , за что был избит лично патриархом , арестован и сослан в Новгородские пределы , где его вскоре убили. Несмотря на последовавший уход Никона с патриаршества, церковная реформа продолжалась, и защитников Православия арестовывали, ссылали, подвергали различным репрессиям .

Большой Московский собор 1666-1667 годов окончательно утвердил факт церковного раскола . Его участники писали: «Аще же кто... не послушает хотя в едином чесом повелеваемых от нас, или начнет прекословити... мы таких накажем духовно, аще же и духовное наказание наше начнут презирати, и мы таковым приложим и телесная озлобления » (то есть если же кто хотя бы в чем-нибудь одном не послушает из того, что мы повелели, или начнет нам прекословить, то мы таких накажем духовным прещением, а если и нашим духовным наказанием начнут пренебрегать, то мы к таковым добавим и телесные мучения ).
И «телесные озлобления » прилагались. В XVII веке против православных христиан правительство, направляемое новообрядческими архиереями, разворачивало даже настоящие военные действия . Войска осаждали Соловецкий и Палеостровский монастыри , посылались для прочесывания лесов под Волоколамском , под Вязниками .

При царе Феодоре Алексеевиче стали издаваться специальные указы о преследовании приверженцев старой веры , предусматривавшие наказание кнутом, пытки, ссылку с конфискацией имущества и смертную казнь . В частности, казнить предписывалось того, кто, отвергнув старую веру, снова к ней возвращался , а также «окончательно упорствующих ».
В 1682 году в Пустозерске были сожжены протопоп Аввакум со своими сподвижниками, казнен протопоп Никита Добрынин и многие другие .

7 апреля 1684 года были изданы знамени-тые «Двенадцать статей » царевны Софьи . Согласно этому Указу тех, кто подозревался в содержании старой веры, надлежало пытать, а тех, кто стоять будет в пытке упорно и не покоряться, жечь в срубе и пепел развеять . Тех же, кто перекрещивал, надлежало также сжигать , а если раскаются, то сжигать, «причастив Святых Тайн» ... Приютившие старообрядцев даже всего на одну ночь лишались имущества (если по неведению, то просто наказывались батогами ) и ссылались . Немудрено, что огромное количество русских людей было вынуждено бежать в глухие леса и за пределы России .

В 1702 году Петр I гарантировал свободу вероисповедания иностранцам, вызываемым для службы в Россию . В манифесте говорилось: «Мы... охотно предоставляем каждому христианину пещись о блаженстве души своей ».

Но к старообрядцам это не относилось . При Петре I были созданы многочисленные учреждения и должности для искоренения старообрядчества , такие как Розыскные раскольничьих дел канцелярии , мирские судьи и сыщики по раскольничьим делам из гвардейских поручиков. Все граждане были обязаны доносить на известных им старообрядцев .

До 1716 года в России последовательно проводилась политика истребления собственного русского народа по религиозному признаку .

8 февраля 1716 года было признано более полезным применить экономические меры : старообрядцам было позволено жить в селах и городах при условии двойного налогообложения .
Старообрядцев , согласившихся платить двойную дань , так и стали называть двоеданами . Однако это не означало отмены прежних гонений . Особенно отличался жестокостью и ненасытностью архиепископ Нижегородский Питирим, преследовавший и казнивший древлеправославных христиан , прятавшихся от него по глухим лесам. В книге «Пращица » Питирим писал: «Раскольников, как еретиков и мятежников, следует подвергать таким же наказаниям и смерти, каким подвергались древние еретики и раскольники ... В Ветхозаветной Церкви непокорных поведено убивать, тем более в новой благодати подобает наказанию и смерти предавати непокоряющихся Восточной церкви ».

И это были не просто слова, Питирим приложил немало усилий, чтобы на смертную казнь были осуждены керженские иноки , из которых самым известным был диакон Александр Керженски й.
Разработанный при Петре I «Духовный регламент» предписывал: для того чтобы узнать, не является ли человек тайным старообрядцем, его рекомендовалось причастить в новообрядческой церкви. А если он откажется, то причастить следовало насильно !
Для этой цели было изобретено даже специальное приспособление: кляп, вбиваемый в рот, имеющий по середине отверстие, куда могла вставляться воронка . Этот же регламент запрещал старообрядцам занимать духовные и гражданские должности .

На старообрядцев пытались оказывать психологическое давление, унижая и превращая их в изгоев общества . В 1722 году для отличия от прочего населения царь повелел носить старообрядцам особую одежду: серые зипуны с высоким клееным «козырем» (козырьком) красного цвета, ферези и однорядку с лежачим ожерельем .

За нарушение полагалось взыскивать пошлину и штраф .

Святыни, находящиеся у старообрядцев, тоже подвергались гонениям. В XVIII веке повелева¬лось зарывать в землю мощи святых, если они находились у старообрядцев, чтобы «раскольники не могли вырыть», а Святые Дары - сжигать . Господствующая церковь боролась и с иконами старого письма . До конца XVIII в. предписывалось также отбирать у старообрядцев старопечатные книги (впоследствии отбирались лишь книги, напечатанные без разрешения властей или содержащие критику господствующей церкви ).

Разрушение семейных основ русских семей тоже было методом преследования за убеждения . В то время как всем народам Российской империи была дарована свобода вступать в брак по их обрядам , в отношении старообрядцев действовали многочисленные распоряжения , по которым им запрещалось совершение таинства брака и крещения . Дети, родившиеся у старообрядцев, русских по национальности, считались незаконнорожденными .
При императрице Елизавете жесткость мер против старообрядцев смягчается; подобная политика проводится и в царствование Екатерины II . Правительство стало даже защищать старообрядцев от неправомерных действий местных светских и духовных властей . В начале 60-х годов XVIII века при духовных консисториях были учреждены так называемые «раскольнические конторы» . Посылаемые этими конторами воинские команды в некоторых местах действовали столь «успешно» , что уже в 1761 году Сенат издал указ, предписывающий Сибирской губернской канцелярии оказывать защиту обывателям от произвола этих команд .

С 1761 года старообрядцам, бежавшим от преследований, было разрешено вернуться из-за границы . Для их поселения были выделены места в Поволжье и в Сибири .
С 1782 года старообрядцы освобождаются от двойного налогообложения , а с 1783 года последователей старой веры стали официально именовать старообрядцами (по закону 1745 года христианам запрещалось даже называть самих себя староверцами ).
Законодательство становилось все более либеральным. Стало возможным возводить старообрядческие храмы (в этот период были построены три храма Рогожского кладбища ).
Однако в 1822 году это вновь стало запрещено .

Николай I с самого начала своего царствования стал ограничивать льготы, даро¬ванные Екатериной II и Александром I . С 1827 года даже простая покраска часовни должна была осуществляться только по особому разрешению . При нарушении храм могли сломать, а старообрядцев арестовать . Наиболее одиозным актом насилия над староверами стала программа Особого комитета, возглавляемого министром внутренних дел графом Д.Н. Блудовым , официально объявившим, что власти видят в «раскольниках» особое общество, «имеющее потенцию» к антиправительственным действиям , в связи с чем требовалось усилить полицейские меры .

Сильнейший удар по Церкви был нанесен в 1832 году, когда прием новых «беглых» священников был полностью запрещен . На старообрядческое священство император Николай I обрушил новые жестокие гонения . Последние «дозволенные» священники вымирали, принятых вновь власти вылавливали . Произошло оскудение священства, грозившее полным его исчезновением . Староверов насильно присоединяли к синодальной церкви . Опасность по милости Божией была преодолена только после появления в России священников и епископов Белокриницкой иерархии .
Многие из них были арестованы, но Церковь Христова выжила .

Не сумев лишить Церковь священников, власть предприняла попытку уничтожить духовные центры старообрядчества . Были разорены многие скиты . В Нижегородкой губернии в уничтожении старообрядческих скитов лично участвовал известный писатель Павел Мельников (Андрей Печерский) , и эти события были отражены им на последних страницах романа «На горах» . 7 июня 1856 года были запечатаны алтари храмов Рогожского кладбища .
Одновременно по всей России было закрыто множество храмов и молелен .

Был предпринят удар и по экономической самостоятельности старообрядчества . С 1853 года старообрядцы смогли записываться в купечество только на временном праве , что не освобождало от рекрутской (многолетней воинской) повинности и ограничивало возможности заниматься торговлей и предпринимательством .

С шестидесятых годов начинаются некоторые послабления. В 1863 году купцам-старообрядцам выдаются постоянные свидетельства , а в 1883 году, в царствование императора Александра III , законодательство по старообрядческому вопросу становится более либеральным. Древлеправославным христианам при соблюдении определенных условий разрешается проводить общественные богослужения и даже строить новые храмы .
Епископ Конон Новозыбковский, архиепископ Аркадий Славский, епископ Геннадий Пермский - старообрядческие архиереи, исповедники; каждый из них провел более 20 лет в тюрьме суздальского Спасо-Евфимиева монастыря во второй половине XIX в. Освобождены в 1881 году.

После известного Указа императора Николая II «Об укреплении начал веротерпимости » от 17 апреля 1905 года старообрядцы наконец были уравнены в правах с остальным населением России . Возрождение Церкви было мощным, стремительным, но недолгим.

После Октябрьской революции 1917 года старообрядчество подверглось (на этот раз вместе со всеми остальными верующими России) гонениям от безбожной власти . Церковь Христова снова украсилась кровью мучеников.

Они были подвергнуты (за исключением Аввакума) еще особой казни: ям вырезали языки и отсекли правые руки, чтобы они не могли ни говорить, ни писать в обличение своих гонителей. Более 14-ти лет пробыли они в мучительном заточении - в сырой яме. Но никто из них не поколебался в правоте своей веры. Благочестивый народ чтил этих исповедников как непреоборимых воинов Христовых, как дивных страстотерпцев и мучеников за святую веру. Пустозерск стал святым местом. По настоянию нового патриарха Иоакима пустозерские страдальцы были преданы сожжению на костре. Казнь последовала в пятницу, в день страстей Христовых, 14 апреля 1682 г. Всех их вывели на площадь, где был устроен сруб для сожжения. Бодро и радостно взошли они на костер. Толпа людей, сняв шапки, молча окружила место казни. Подожгли дрова, и костер запылал. Священномученик Аввакум обратился к народу с прощальным словом. Подняв высоко сложенную в двуперстие руку, он провозгласил «Вот будете этим крестом молиться, вовеки не погибнете». Когда мученики сгорели, народ бросился к костру собирать святые кости, чтобы разнести их потом по всей русской земле.

Мучения и казни совершались и в других местах московского государства. За шесть лет до сожжения пустозерских узников были преданы мучительной смерти сотни преподобных отцов и исповедников славной Соловецкой обители. Эта обитель вместе с другими монастырями и скитами русской церкви отказалась принять новые никоновские книги. Соловецкие иноки решили продолжать службу Божию по старым книгам. Они написали государю в течение нескольких лет пять челобитных (прошений), в которых умоляли царя только об одном: разрешить им оставаться в прежней вере. «Плачемся вси со слезами, - писали иноки царю Алексею Михайловичу, - помилуй нас, нищих и сирот, повели, государь, нам быти в той же нашей старой вере, в которой отец твой, государев, и вси благоверные цари и великие князи скончались, и преподобные отцы Соловецкой обители: Зосима, Савватий, Герман и Филипп митрополит, и вси святии отцы угодили Богу». Соловецкие иноки были твердо убеждены, что измена старой вере означала измену Церкви и Самому Богу. Поэтому они соглашались скорее принять мучения, нежели отступить от веры своих предков. Они смело заявили царю: «Лучше нам временною смертью умереть, нежели вечно погибнуть. И если нас предадут огню и мукам или на части рассекут, мы и тогда не изменим апостольскому преданию вовеки».

В ответ на все просьбы и мольбы смиренных иноков царь послал в Соловецкий монастырь военную команду, чтобы силою заставить убогих старцев принять новые книги. Иноки не пустили к себе стрельцов и затворились в обители за толстыми каменными стенами, как в крепости. Царские войска осаждали Соловецкий монастырь в течение восьми лет (с 3668 по 1676 г.). Наконец, в ночь на 22 января 1676 г. стрельцы ворвались в обитель, и началась страшная расправа с жителями монастыря. Было замучено до 400 человек: одних повесили, других порубили на плахах, третьих утопили в проруби. Вся обитель была залита кровью святых страдальцев. Они умирали спокойно и твердо, не просили ни милости, ни пощады. Только 14 человек случайно уцелело. Тела убитых и разрубленных мучеников лежали с полгода неубранными, пока не пришел царский указ - предать их земле. Разгромленная и разграбленная обитель была заселена присланными из Москвы монахами, принявшими новую правительственную веру и новые никоновские книги.

Незадолго до казни соловецких страдальцев были замучены в боровской тюрьме (Калужская обл.) две родных сестры из боярского рода Соковниных, боярыня Феодосия Прокопьевна Морозова и княгиня Евдокия Прокопьевна Урусова. С детства они были окружены почетом, славой, близко стояли к царскому двору и часто там бывали. Но ради истинной веры они презрели и богатство, и почет, и славу мирскую. Они были арестованы и подвергнуты страшным пыткам. По указу царя их сослали в Боровск и посадили здесь в мрачное и сырое подземелье. Сестер-исповедниц томили голодом. Силы их слабели, жизнь медленно угасала. 11 сентября 1675 г. скончалась Евдокия, а 2 ноября, через 51 день,- ее сестра, успевшая еще до ссылки принять иночество с именем Феодоры.

Немало было замучено в то время исповедников старой веры: одних засекли плетьми, других уморили голодом в тюрьмах, третьих предали сожжению.

Русскую православную церковь не смогло расколоть 300-летнее татаро-монгольское иго. Не смогли подчинить своему престолу, как ни пытались, римские папы. Русскую церковь привели к расколу во второй половине XVII столетия свои же, русские люди - царь Алексей Михайлович по прозвищу Тишайший и патриарх Никон. Огнём и мечом они внедряли церковную реформу.

Старообрядцы: хождение по мукам

Сотни тысяч верующих русских людей казнили только за то, что они не захотели складывать пальцы при крещении «щепоткой». За это им вырывали языки и отрубали руки, чтобы они не поднимали в молитве своего двоеперстия, четвертовали, сжигали - как протопопа Аввакума. Но вера для них оказалась дороже жизни.

«Только и уходу, что в огонь да в воду…».

Положение приверженцев старой веры в XVII столетии во многом было похоже на положение христиан в Римской империи в первые века христианства. Тогда христиане, страдая от гонений со стороны языческих властей, вынуждены были скрываться в катакомбах и пещерах. Так и русским людям, не принявшим церковных реформ, пришлось бежать в пустыни, леса, горы, другие страны, скрываясь от преследования со стороны государственных и духовных властей.
Но власти нигде не давали старообрядцам жить спокойно, добиваясь от них отречения от старой веры. В ход шли самые жестокие пытки: людей медленно жгли на огне, выматывали жилы, четвертовали, подвешивали за ребра к потолку или на особой перекладине и оставляли так висеть долгое время - до отречения или смерти. Подвешивали на вывернутые назад руки, колесовали, зарывали в землю по шею живыми. Кто-то, не выдержав пыток, отрекался от своей веры - правда, неискренно.
Но немало было тех, кто предпочитал сжечь себя вместо принятия новых обрядов. «Нет нам нигде места, - говорили они, - только и уходу, что в огонь да в воду». Они заранее делали срубы для самосожжения, готовили отдельные избы или часовни, просмоленные и обложенные соломой. Когда узнавали, что едут по их душу, запирались в здании и при появлении гонителей заявляли: «Оставьте нас, или мы сгорим». Иногда гонители уезжали, и тогда народ избавлялся от самосожжения. Но в большинстве случаев преследуемые жгли сами себя - люди сгорали сотнями и тысячами.
Даже дети староверов бестрепетно шли в пламя. Однажды привели к просмоленному срубу на казнь 14 человек, среди которых была и девятилетняя девочка. Всем стало жаль её, и архиерейские приставы, распоряжавшиеся казнью, велели задержать ребёнка. Сруб уже пылал, но ребёнок всё рвался к своим. Тогда ей сказали, как будто желая напугать и остановить: «Ну так ступай в огонь, только смотри, глаза не закрывай». И девочка, перекрестившись три раза, бросилась в огонь…

Расправа над Аввакумом

Большой Московский собор 1666-1667 годов поддержал церковную реформу и предал проклятию всех её противников, которых стали называть оскорбительным словом «раскольники». После собора последовали новые ссылки и казни. Знаменитые защитники древнерусского благочестия протопоп Аввакум , священник Лазарь, диакон Благовещенского собора в Москве Фёдор, инок Епифаний были сосланы в Пустозерск Архангельской губернии и заточены в земляную тюрьму. Всем, за исключением Аввакума, отрезали языки и отсекли правые руки, чтобы они не могли ни говорить, ни креститься двумя перстами.
Год шёл за годом, а в положении пустозерских узников не происходило никаких перемен. По-прежнему они были заключены в четырёх стенах своей тюрьмы, и по-прежнему их держали на хлебе и воде. Однако никакие пытки и истязания, уговоры царя, обещания всех благ земных за отказ от своих убеждений не могли заставить Аввакума и его соратников прекратить борьбу против реформы Никона. Здесь же протопоп начал писать своё знаменитое «Житиё». С его страниц во весь свой гигантский рост встал образ незаурядного русского человека, стойкого, мужественного и бескомпромиссного. Обличая представителей церковной и светской власти, Аввакум не щадил и самого царя. В своих посланиях он называет Тишайшего «бедным и худым царишкой», который во всём поддерживает «еретиков». Он считал, что царская власть предала Россию, затеяв церковную реформу, и безбоязненно заявлял об этом.
В 1676 году царь Алексей умер, на престол вступил его сын Фёдор. Спустя несколько лет Аввакум решается отправить царю Фёдору послание. И опять он хулит его отца, пишет, что ему было видение - Алексей Михайлович горит в геенне огненной. Этого царь Фёдор уже не мог снести. «За великия на царский дом хулы» приказано было сжечь и Аваакума, и всех, кто пребывал с ним долгих 14 лет.
14 апреля 1682 года эта казнь свершилась. Но если рубахи Лазаря, Епифания и Фёдора пропитали смолой и они очень быстро сгорели, то Аввакуму эту последнюю милость не оказали, и он испытывал жесточайшие муки.
Однако протопоп Аввакум успел обратиться к народу с прощальным словом. Подняв высоко сложенную в двоеперстие руку, он завещал: «Будете этим крестом молиться - вовек не погибнете».

Вечно гонимые…

За шесть лет до сожжения пустозерских узников лютой смерти были преданы сотни преподобных отцов и исповедников Соловецкой обители. Вместе с другими монастырями и скитами Русской православной церкви обитель отказалась принять новые никоновские книги. Они смело заявляли царю: «Лучше нам временною смертию умереть, нежели вечно погибнуть. И если нас предадут огню и мукам или на части разсекут, мы и тогда не изменим апостольскому преданию вовеки».
В ответ царь послал в Соловецкий монастырь войска. Они осаждали обитель в течение семи лет - с 1668 по 1675 год. Когда же всё-таки ворвались туда, то устроили страшную бойню. Были замучены до 400 иноков: одних повесили, других порубили на плахах, третьих утопили в прорубях. Но никто из них не просил ни милости, ни пощады. Тела убитых лежали неубранными и неразложившимйся целых полгода, пока не пришёл царский приказ предать их земле. Разгромленную обитель заселили потом присланными из Москвы монахами, принявшими новую веру…
В 1685 году царевна Софья издала указ, справедливо получивший название «драконовский». В нём говорилось, что тех, кто распространяет старую веру, по-прежнему будут пытать и ссылать. Приказано было бить кнутом и батогами даже тех, кто чем-то поможет гонимым христианам. Имущество староверов - дворы, поместья, вотчины, лавки и всякие промыслы и заводы - велелось отбирать и отписывать на «великих государей». От этих жутких гонений, разорений и смерти могли спасти древлеправославных христиан лишь полное отречение от старой веры и рабская покорность приказам властей.
По всей России пылали костры, сотнями и тысячами сжигались невинные люди. Духовенство и правительство истребляли своих же родных братьев за их верность заветам и преданиям Святой Руси и Христовой церкви. Временами репрессии то ослабевали, то снова усиливались, но никогда не прекращались.
Царь Пётр I провозгласил веротерпимость в государстве, ею широко пользовались в России разные вероисповедания: римско-католическое, протестантское, магометанское, иудейское. И только одни старообрядцы не имели свободы в родном отечестве. В царствование Петра их не сжигали массово, но отдельные случаи сожжений и других смертных казней всё-таки были. Царь дозволил старообрядцам открыто жить в городах и селениях, обложив их двойным окладом. Также с каждого мужчины взимали 50 рублей в год за ношение бороды. Со старообрядцев взыскивали пошлину и в пользу духовенства новообрядческой церкви. При этом они не могли занимать государственные или общественные должности.
Старообрядцы, записавшиеся в двойной оклад, числились записными. Но большинство жили тайно, скрываясь от властей. Их постоянно разыскивали и ссылали на каторгу. Чтобы иметь больше поводов преследовать старообрядцев, Пётр приказал выдумывать ложные дела на них.
При Екатерине II старообрядцам жилось чуть легче, как и при Александре I - но только в первую половину его царствования. Лишь при Николае II, с конца 1905 года, старообрядцы получили возможность открыто устраивать в родном отечестве свою церковную жизнь: строить храмы, монастыри, совершать крёстные ходы, иметь колокольный звон, устраивать общины, открывать училища. Но и при этом царе старообрядцы не получили полной религиозной свободы.
Во времена сталинских репрессий на старообрядцев охотились, причисляя к кулакам. Снова власти разоряли скиты, сжигали старинные книги, иконы, а людей арестовывали и ссылали в суровые края. Убегать становилось всё сложнее, и тогда вновь начались самосожжения - лишь бы не жить среди безбожников, не вступать в колхозы, не платить непосильных налогов.
Современные старообрядцы говорят, что гонения на них никогда не закончатся и что самые страшное, может быть, ещё впереди…