Род деятельности: Язык произведений:

Василий Иванович Казанцев (родился 5 ноября 1935 года в Таскино) - русский советский и российский поэт .

Биография

Василий Казанцев родился в 1935 году в деревне Таскино (ныне Томской области) в крестьянской семье. Окончил в 1957 году историко-филологический факультет Томского университета . С 1958 года печатается в журнале «Юность ». В 1963 году стал членом Союза писателей СССР . В 2000 году получил премию «Поэзия», а в 2001 году - премию имени Н. А. Заболоцкого .

Произведения

Книги стихов:

• В глазах моих - небо. Томск, 1962;
• Лирика. Новосибирск, 1964;
• Прикосновение. Новосибирск, 1966;
• Какого цвета поле? Новосибирск, 1968;
• Поляны света. Новосибирск, 1968;
• Дочь. М., 1969;
• Русло. М., 1969;
• Равновесие. Новосибирск, 1970;
• Стихи. Новосибирск, 1971 (предисл. И. Фонякова);
• Прощание с первой любовью. М., 1971;
• Талина. М., 1974;
• Солнечные часы. М., 1976;
• Порыв. М., 1977;
• Дар. М., 1978;
• Выше радости, выше печали. М., 1980;
• Рожь. М., 1983;
• Свободный полет. М., 1983;
• Стихотворения. М., «Сов. Россия», 1986;
• Прекрасное дитя. М., «Сов. писатель», 1988;
• Новая книга. Смысл. М., 2000.

Его стихи напечатаны в журналах «Знамя » (1988, № 5), «Новый мир » (1986, № 2; 1988, № 1), «Сибирские огни » (1989, № 1), «НС» (напр. 1987, № 6; 1990, № 1, 1992, № 1;1993, № 3; 1995, № 10; 1999, № 4), «Московский вестник» (напр. 1990, № 1; 1995, № 2), «МГ» (1995, № 8), «Москва » (1994, № 2; 1995, №9), «Крестьянка » (1989, № 12).

Проза: От Александра Сергеевича до Сергея Александровича. Литературные курьезы. - «Москва », 1996, № 8.

2005 2006 2010 2012 2015 Андрей Попов Татьяна Савченко Группа "FEELIN"S" и Boris Savoldelli Михаил Рудаков Светлана Шетракова Борис Щербаков Издательство "Четыре четверти" Магомед Ахмедов Анна Мартынчик Елена Заславская

Напишите отзыв о статье "Казанцев, Василий Иванович"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Казанцев, Василий Иванович

Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.
– Я никуда не поеду, – отвечала Наташа, когда ей сделали это предложение, – только, пожалуйста, оставьте меня, – сказала она и выбежала из комнаты, с трудом удерживая слезы не столько горя, сколько досады и озлобления.
После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.

Илейка Муромец (ум. 1607 или начале 1608), один из руководителей Крестьянского восстания под предводительством И. И. Болотникова (1606-07), выходец из посадских людей Мурома. Несколько лет работал по найму у торговых людей, затем стал казаком на Тереке. В 1605 казаки избрали И. атаманом и объявили его царевичем Петром, сыном Федора Ивановича . Зимой 1606 И. с отрядом казаков вышел на Волгу и после получения письма от Лжедмитрия I решил идти к Москве, затем его отряд прибыл в Путивль. Отсюда И. пошёл на соединение с отрядом Болотникова, находившимся в Калуге. Опорным пунктом действий отряда И. была Тула. 3 мая 1607 на р. Пчельне под Калугой отряд И. нанёс удар по войскам В. И. Шуйского и обеспечил выход из осады Болотникову. С этого времени И. вместе с Болотниковым руководил борьбой повстанцев под Тулой. 10 октября 1607 Тула пала. И. был пленён войсками Шуйского и повешен.

Лит.: Смирнов И. И., Восстание Болотникова 1606-1607, 2 изд., М., 1951 (см. именной указатель); Маковский Д. П., Первая крестьянская война в России, Смоленск, 1967.

Большая Советская Энциклопедия М.: "Советская энциклопедия", 1969-1978

Читайте также в БСЭ:

Илек
Илек, река в Казахской ССР и Оренбургской области РСФСР, левый приток р. Урал. Длина 623 км, площадь бассейна 41300 км2. Образуется при слиянии рр. Караганды и Жарык на западных склонах...

Илекские курганы
Илекские курганы, группа курганов на левом берегу р. Илек, левого притока р. Урал. Древнейшие относятся к ямной культуре (3-е тыс. до н. э.), есть также погребения андроновской культуры...

Илемницкий Петер
Илемницкий (Jilemnický) Петер (18.3.1901, Кишперк, - 19.5.1949, Москва), словацкий писатель, народный художник Чехословакии (1949, посмертно). Член Коммунистической партии Чехосло...

Илейка Муромец (ум. 1607 или нач. 1608) - один из предводителей крестьянской войны 1606-1607 годов; выходец из посадских людей Мурома. Несколько лет работал по найму у торговых людей, затем стал терским казаком. В 1605 году казаки избрали Илейку атаманом и объявили его царевичем Петром, мифическим сыном Федора Ивановича . Зимой 1606 года Илейка с отрядом казаков вышел на Волгу и после получения письма от Лжедмитрия I решил идти к Москве. Весть об убийстве самозванца заставила Илейку вернуться в низовье Волги; затем его отряд прибыл в Путивль. Отсюда он пошел на соединение с И. И. Болотниковым , находившимся в Калуге. Из чисто казачьего движения его выступление превратилось в составную часть антифеодального восстания Болотникова . Опорным пунктом своих действий Илейка избрал город Тулу . 3 мая 1607 года на реке Пчельне под Калугой отряд Илейки нанес удар по войскам В. И. Шуйского и обеспечил выход из осады Болотникову. С этого времени Илейка вместе с Болотниковым руководил борьбой повстанцев под Тулой. 10 октября 1607 года Тула пала, Илейка был пленен Шуйским и вскоре повешен.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. - М.: Советская энциклопедия. 1973-1982. Том 5. ДВИНСК - ИНДОНЕЗИЯ. 1964.

Литература:

Смирнов И. И., Восстание Болотникова 1606-1607, 2 изд., М., 1951 (см. Имен. указ.);

Восстание Болотникова. Док-ты и мат-лы, М., 1959.

В течение года, между плаваниями, он жил в Астрахани у местного стрельца по имени Харитон. Позднее плавал на торговом судне в Нижний Новгород , и на стрелецком - на Терек . Там он нанялся в стрелецкий приказ и участвовал в походе на Тарки , бывшем в том же 1604 году , а по возвращении продался в холопы к боярскому сыну Григорию Елагину.

Казачество

Будущий самозванец не отличался постоянством. Пытаясь обеспечить себе сытное и безбедное существование, он постоянно менял хозяев. Прожив год на подворье у Елагина, Илейко вновь бежал и по собственным словам

Начало карьеры в роли самозванца

В дальнейшем предполагалось либо вернуться с добычей на Терек, либо окончательно остаться в Персии .

Однако, с этого момента начались трудности. В погоню за восставшими казаками отправился от Казани боярин Федор Шереметев. У воеводы было достаточно войско, чтобы разгромить отряд, но казаков выручило прибытие из Москвы от Дмитрия самозванца вестника по имени Третьяк Юрлов-Плещеев с грамотой, приказывавшей казакам «итти к Москве наспех». Но под Свияжском казаков настигла весть о гибели самозванца. Войско по сути дела оказалось в западне - между Москвой, присягнувшей Василию Шуйскому и наступавшим с Юга Шереметевым. Но казаков еще раз выручил речистый Плещеев, который сумел убедить казанского воеводу, что казаки готовы подчиниться, выдать самозванца и присягнуть новому царю. На деле, отряд сумел ночью пробраться мимо казанских пристаней и уйти к Самаре. Спустившись далее к Камышинке, притоку Волги, казаки воспользовались Переволокой и наконец оказались на Дону , где в одной из станиц самозванец провел следующие несколько месяцев.

В это время в гражданской войне наступает затишье, новый царь, пытаясь умиротворить донцов, 16 июля года посылает к ним сына боярского Молвянинова, а вместе с ним - 1000 рублей денежного жалованья, 1000 фунтов пороха и 1000 фунтов свинца.

В дальнейшем самозванец, вместе с сопровождавшим его казачьим отрядом некоторое время прожил в Монастыревском городке под Азовом , а затем отплыл на Северский Донец на стругах .

История «чудесного спасения»

Легенда о «царском происхождении», сочиненная для правдоподобия Илейкой, была проста, наивна и полностью выдавала своё происхождение от народных сказок и притч. Если верить ему, царица Ирина родила на самом деле сына Петра, но опасаясь козней брата , подменила его девочкой по имени Феодосия , которая вскорости скончалась. Настоящего же наследника отдали на воспитание некоей вдове. Надо заметить, что самозванец воспользовался ходившем в то время слухом о подмене.

Илейко никогда не упоминал, каким образом он узнал о своем «царском происхождении», его дальнейший рассказ продолжался с того момента, когда позврослевший царевич ушёл в Астрахань, чтобы «поверстаться в казаки», и как следует из записи Сапеги, жил там течение нескольких месяцев у некоего неназванного благодетеля. У самозванца был резон скрывать перед поляками имя казака Харитона - болотниковцев в Польше не жаловали, и рассчитывать на помощь им было нечего.

В дальнейшем, утверждал самозванец, он узнал о воцарении своего «дяди» Дмитрия, и решил пробраться к нему в Москву. Для начала он послал «дяде» грамоту, раскрыв в ней свое «подлинное имя и происхождение» и получил в ответ приглашение прибыть в Кремль и там уже доказать свои слова. Далее самозванцу якобы удалось уговорить некоего купца по прозвищу Козел взять его с собой, а чтобы окончательно убедить сомневавшегося, «открыть ему свое царское имя».

В Москву, по собственным уверениям, он прибыл на следующий день после гибели Лжедмитрия (18 мая 1606 года) и затем четыре месяца прожил «у мясника Ивана на Покровской улице». Дальнейшая его биография поправкам не подвергалась, она хорошо прослеживается по сохранившимся документам.

Во главе мятежа

Стоит напомнить, что в средневековом народном сознании, государство невозможно без царя; вопрос лишь стоял, чтобы царь этот был праведен и в достаточной мере заботился о своих подданых, он должен был заменить на престоле «лукавого» царя, самозванца, посаженного на трон изменниками-боярами. Таким образом, поднять народ против Шуйского можно было только противопоставив ему нового Лжедмитрия, а за его временным отсутствием - «царевича Петра».

О самозванце вспомнил вновь путивльский воевода Григорий Шаховской, когда пытаясь поднять город на борьбу против царя Василия он неоднократно утверждал, что в Путивль в скором времени прибудет «чудом спасшийся царь Димитрий с большим войском». В конечном итоге, как и следовало ожидать, его словам перестали верить, и Шаховскому ничего не оставалось, как обратиться с грамотой «от князя Григория Шаховского да ото путивлцов ото всех» к самозваному Петру Федоровичу, в надежде на то, что он сможет поднять терских и волжских казаков, чья помощь была необходима партии противников Василия, чтобы выстоять против мощной коалиции местных же дворян, оставшихся ему верными.

Вместе с «воровским царевичем» , как его именуют документы того времени, в Путивль в начале ноября года вступило войско из нескольких тысяч терских и волжских казаков, позднее к ним присоединились запорожцы. Казаки, пользуясь тем, что за ними стояла реальная воинская сила практически захватили в городе власть, и прежнему руководству пришлось с этим смириться.

Несмотря на мирное вступление в Путивль, лже-царевич Петр вскоре натолкнулся на активное сопротивление духовенства и знати. В отличие от Лжедмитрия I, человека воспитанного и образованного в дворянской среде, лже-Петр всем своим видом, речью и манерами выдавал свое простонародное происхождение, в результате чего ему было исключительно трудно удерживать в повиновении дворянство, тем более, что многие их «служилых людей» узнавали в придворных нового самозванца своих бывших холопов , среди них назывался казак Василий, бывший холоп князя Трубецкого; да и сам «царевич» служил когда-то под началом Василия Черкасского, в то время находившегося в путивльской тюрьме. В результате всего вышеперечисленного, после вступления в город, самозванец развязал против знати жестокий террор. По свидетельствам Разрядных книг того времени:

Эти сведения подтверждаются также летописью:

Среди прочего лже-царевич возродил любимую Иваном Грозным «медвежью забаву», когда пленных дворян травили в загородке медведями, или зашив в медвежьи шкуры, спускали на них собак.

Среди погибших в Разрядных книгах называются имена боярина князя Василия Черкасского, царского посланника ясельничего Андрея Воейкова, воевод - князей Андрея Ростовского и Юрия Приимкова-Ростовского, Гаврилы Коркодинова, Бутурлиных, Никиты Измайлова, Алексея Плещеева, Михаила Пушкина, Ивана Ловчикова, Петра Юшкова, Федора Бартенева, Языкова и других.

Не меньше страдало от него непокорное духовенство. Так игумен Дионисий, выйдя к народу с чудотворной иконой пытался убедить горожан, что Илейко «вор и самозванец», но в результате поплатился жизнью. Оставшиеся в живых монахи писали в челобитной на имя царя:

Политика самозванца

Стоит напомнить, что в это время в народном сознании царская власть воспринималась как единственно легитимная и возможная в государстве, и вопрос стоял лишь о том, чтобы заменить «лукавого» царя подлинным, «праведным», заботящимся о своих подданых. В сознаннии масс также естественным было, что царя окружает знать, и ему помогает в решениях Боярская дума, а также то, что царь не только наказывает за измену, но и награждает за преданность.

Потому не стоит удивляться, что Илейко, расправляясь с мятежной знатью, все же старается окружить себя аристократами, и также образует собственную Боярскую думу, в которую входят среди прочих князья Андрей Телятевский, Григорий Шаховской, Мосальские и др. Представители знати стояли во главе отрядов повстанческих войск, другое дело, что их роль часто была номинальной, в то время как подлинную власть сохраняли в своих руках казачьи атаманы. Более того, как полновластный царевич, Илейко пользуется правом жалования земли и наград, чем также удерживает возле себя знать. Этот момент нашел отражение в частности, в челобитной на имя царя от мценских детей боярских Сухотиных, жаловавшихся на то, что «отца нашего вор Петрушка убил, а поместейцо, твое царское жалованье, у вора у Петрушки было в раздачи…»

В то же время самозванец пытается завязать отношения с Польшей, как видно, памятуя о помощи, которую поляки оказали первому самозванцу. В Польшу было отправлены послы, но им удалось добраться только до Киева . Король Сигизмунд не торопился ввязываться в авантюру с более чем неясным исходом.

Для поднятия воинского духа на нисходяшем витке восстания жизненно необходимо было «предъявить» рядовым участникам воскресшего царя Димитрия. Об этом неоднократно писал в Польшу сам Болотников, обещая, по словам Конрада Буссова «передать его величеству города, отвоеванные именем Димитрия», и наконец, по его же свидетельству, отчаявшись получить положительный ответ, прямо советовал полякам подготовить нового самозванца.

Разыскать и привезти с собой «дядю», а заодно навербовать наемное войско для болотниковцев берется «царевич Петр». В декабре 1606 года он отправляется в Белоруссию. О его визите сохранилось донесение королю, подписанное оршанским старостой Андреем Сапегой, сообщившим, что самозванец прибыл 6 декабря 1606 года и вплоть до 20 декабря обретался в Копыси, в Максимовичской волости, неподалеку от города Витебска. Местными властями «царевичу Петру» было дано разрешение беспрепятственно передвигаться по польской территории и вступать в переговоры с поддаными короля. Предполагается, что именно в это время в Белоруссии начались активные поиски нового самозванца на роль «царя Димитрия», которым выступил в конечном итоге «Матюшка Веревкин» - Лжедмитрий II. Стоит заметить, что в поездке Илейку сопровождали шляхтичи Зенович и Сенкевич, в недалеком будущем именно пан Зенович станет сопровождать Лжедмитрия II до московского рубежа. Но так или иначе, кандидатура нового самозванца еще не была найдена, а Илейко не мог ждать, т.к. до Польши дошли известия о сокрушительном разгроме болотниковцев. В конце декабря 1606 года самозванец спешно возвращается в Путивль.

Военачальник Ивана Болотникова

Из Путивля войска лже-царевича отправились на Северскую Украину, поднимать народ в поддержку «царя Дмитрия Ивановича» и «царевича Петра Федоровича», везде поддерживаемые податным населением, при яростном сопротивлении дворянства и духовенства.

Первым на пути Илейки Муромца встал город Царев-Борисов, в котором воеводой был люто ненавидимый казаками боярин Михаил Сабуров. Город был хорошо укреплен, снабжен одним из сильнейших гарнизонов на южной границе и вооружен по последнему слову тогдашней техники. Но Сабурову не удалось удержать в повиновении городских стрельцов и казаков. Вмешательство духовенства не спасло положения, город был взят, воевода Сабуров и князь Приимков-Ростоцкий подверглись казни.

По воспоминаниям монаха Иова

На это время приходится пик влияния и побед лже-царевича. В дальнейшем он пошел к Туле на соединение с войсками Ивана Болотникова , чтобы вместе с ним предпринять новое наступление на Москву . В феврале 1607 года он послал одного из своих военачальников, князя Мосальского, на выручку гарнизону Калуги , осажденному царскими войсками. Но «воры» были наголову разбиты в сражении.

Впрочем, в мае того же года Илейко повторил попытку, и на сей раз Андрей Телятевский наголову разбил отряд Бориса Татева, пытавшегося преградить ему дорогу, чем немало содействовал окончательному освобождению Калуги из осадного кольца.

Чтобы не допустить подхода повстанческих войск в Москве, царь Василий Шуйский 21 мая 1607 г. во главе отборных отрядов сам выступил наперерез соединенным войскам Болотникова и Муромца. Казачьи сотни «царевича Петра» атаковали передовой отряд под командованием Ивана Голицына у реки Восмы неподалеку от Каширы . Сражение произошло 5 июня 1607 г.

В начале казалось, что перевес находится в руках казаков, беспрепятственно переправившись через реку, они сумели закрепиться в овраге на другом берегу, откуда осыпали царские войска градом пуль. Атаковавший их рязанский дворянский полк вынужден был отступить, но исход сражения решило предательство дворянина Прокофия Ляпунова, переметнувшегося вместе со своим отрядом тяжелой конницы на сторону царских войск. Казаки не выдержали удара в тыл, и обратились в бегство. В этом сражении полег цвет армии «Петра Федоровича» - донские, терские и волжские казачьи сотни, а также казаки из Путивля и Рыльска . Таким образом, конец «царевича Петра» был предрешен.

«Царевич Петр» во время «тульского сидения»

На правом, заболоченном берегу была сооружена дамба размером «с полверсты», которая должна была во время осеннего паводка не позволить реке разлиться по низменности, но вызвать резкий подъем уровня воды.

Действительно, осенний паводок полностью отрезал город от внешнего мира, превратив его в заболоченный остров посреди полностью залитой водой равнины. В городе начались болезни и голод, единственной надеждой осажденных оставалось войско Лжедмитрия II , который, однако, не спешил идти на помощь. Чтобы оказать давление на лжецаря, князь Григорий Шаховской, с самого начала поддерживавший с ним связь, был заключен в тульскую тюрьму до самого «подхода царя Димитрия». От Ивана Болотникова все решительней требовали рассказать правду о «царе», чье возвращение тот неоднократно обещал. Ответ Болотникова звучал так:

Подобный ответ не мог не вызвать разочарования, усилилось влияние тех, кто готов был открыть ворота царским войскам, чтобы выдав зачинщиков мятежа, выторговать для себя сохранение жизни и достояния.

Надо сказать, что Иван Болотников и «царевич Петр» сами начали переговоры с Василием Шуйским , предлагая ему открыть ворота взамен на сохранение жизни, в противном случае угрожая, что осада затянется до тех пор, пока жив хоть один человек из крепостного гарнизона. Подобное обещание царем было дано.

Со своей стороны «осадные люди» прислали царю Борису посольство, «бити челом и вину свою приносить, чтоб их пожаловал, вину им отдал, и оне вора Петрушку, Ивашка Болотникова и их воров изменников отдадут ».

Действительно, вступивший в город